Свет над горизонтом

Попытки реформировать угольную отрасль предпринимаются не в первый раз. Так что же выгоднее сегодня — отдать угольные предприятия в частную собственность или оставить у государства? Стоит ли закрывать убыточные шахты, ведь тогда тысячи людей останутся без работы? Как повысить добычу угля, его качество и как укрепить безопасность наших шахт?

Эти вопросы беспокоят работников угольной промышленности Украины не одно десятилетие.

Накануне Дня шахтера свое мнение о проблемах и перспективах отрасли высказывает исполняющий обязанности генерального директора ГП «Луганскуголь» Александр Чепурной.

— Александр Анатольевич, год назад прежний руководитель ГП «Луганскуголь» Александр Ермаков инициировал реорганизацию предприятия с разделением его на два — прибыльное «Луганскуголь» и убыточное «Востокуголь», причем без последующей приватизации. Сейчас Министерство угольной промышленности выступило с другой инициативой в целом по отрасли: государство снижает дотации на 80%, все прибыльные шахты подлежат приватизации, а убыточные — ликвидации. Вы с этим согласны?

— То, что сейчас предлагается, нельзя однозначно назвать правильным или неверным шагом. Реформирование, конечно же, необходимо. Государство не имеет достаточно средств, чтобы обеспечить нормальное функционирование наших предприятий. Необходимо искать инвесторов, которые в состоянии оказывать им финансовую поддержку, обеспечив нормальную бесперебойную работу.

К сожалению, мы имеем горький опыт передачи в аренду и приватизации некоторых угольных предприятий. Люди, которые брались поднимать шахты, просто выкачали из них все, что можно, и отошли от дел.

— Так стоит ли к этому снова возвращаться? И зачем приватизировать предприятия, которые и без частников успешно работают?

— На сегодняшний день государство не имеет возможности предоставить основательную поддержку угольной отрасли. Да, сейчас есть прибыльные шахты, но их мало, и если не вкладывать в них средства, они также в скором времени превратятся в убыточные. Необходимо приобретение нового оборудования,  ремонт старого, иначе мы «доедим» имеющиеся лавы, а новые не освоим.

Ресурсы используются нерационально, часто работает принцип «общее — значит ничье». Что и говорить, многие работники угольной отрасли, как рядовые шахтеры, так и руководители высшего звена, хладнокровно относятся к нуждам государства в целом.

Но в то же время и к поиску инвестора нужно подходить тщательно, чтобы не повторить прежних ошибок, изучать опыт развитых стран, их принципы развития предприятий. Если в качестве инвестора мы привлечем серьезные компании, работающие в комплексе, — с металлом, коксом, то есть имеющие замкнутый производственный цикл, то и шахты начнут успешно развиваться. Сколько раз передавали предприятия в частные руки, а после их развала государству снова приходилось дотировать, чтобы поднять их с нуля.

— А как вы смотрите на предложения о приостановке работы убыточных шахт?

— Просто закрыть шахту, пусть даже убыточную сегодня, но имеющую достаточные запасы угля, — это неправильно. При разумном подходе к управлению уголь всегда будет востребован. Строить новые шахты — дело во много раз более затратное, чем поддерживать старые. Сравните суммы: чтобы открыть новую шахту, нужно вложить 3—5 миллиардов гривень, в то время как на восстановление потребуется только 250—300 миллионов гривень. Поэтому я считаю, что угольные предприятия, которые мы имеем сегодня, нужно не закрывать, а развивать. Причем не так важно, какая форма собственности будет — государственная или частная, главное, чтобы шахты вошли в нормальный рабочий режим, давали прибыль собственнику, обеспечивали рабочие места и достойный уровень жизни жителям шахтерских городков.

Кстати, сейчас готовится проект закона о совмещении форм собственности предприятий, где в определенных пропорциях будет выдерживаться государственная доля и частника. Думаю, что такая форма была бы интереснее. Хотя пока неизвестно, как уживется государственный и частный капитал в совместном управлении предприятиями, если этот закон примут.

В любом случае, на месте стоять нельзя, реорганизация необходима. Например, наше ГП «Луганскуголь» сегодня переживает далеко не лучшие времена. Предприятие просто «убито». Огромная аварийность на машинах, в первую очередь на механических крепях, комбайнах, ленточных и забойных конвейерах. Происходят аварии оттого, что многие крепи давно введены в лавы, их ремонт не проводился долгое время, а они работают до сих пор.

— Какие меры принимаются для того, чтобы наши шахты были эффективными?

— Министерством угольной промышленности разработана программа финансовой помощи угольным предприятиям, и она уже начала действовать. Предусматривается кредитование. Это не государственные средства: кредит на разработку новых лав берет НАК «Уголь Украины». На нашем предприятии сейчас в монтаже пять лав: в шахтоуправлении «Луганское», на шахтах «Лутугинская», «Фащевская» и «Вергелевская». Правда, из-за того, что средства перечислены поздно и пока еще не в полном объеме (сумма первого транша должна была составить 30 миллионов гривень, а получено только 20), мы не можем выполнить все, что наметили.

Вторая программа, уже работающая по проектам лав на ряде предприятий, — финансирование на лизинговой основе. По ней на 4-й квартал этого года у нас есть новые инвестпроекты: предусматривается разработка 5-й западной лавы на шахте «Никанор-Новая», 2-й западной на «Вергелевской», 5-й восточной на шахте им. Артема, а также 1-й западной уклонной лавы в шахтоуправлении «Луганское».

Третья программа, намеченная Мин­углепромом, подразумевает увеличение нагрузки на действующее число забоев. Мы получаем средства от компании «Уголь Украины» также на кредитной основе. Чтобы увеличить нагрузку, необходимо отремонтировать и заменить устаревшее оборудование. На первом этапе этой программы нам выделили 2 миллиона гривень на ремонт и замену гидравлики. Ремонт старого и введение в эксплуатацию нового оборудования позволит предоставить большее число рабочих мест и, как следствие, добывать большее количество угля.

Вообще, наше предприятие имеет дефицит более 70 миллионов гривень в год. Ранее его компенсировало государство. С вводом новых лав, я надеюсь, нам удастся эту сумму хотя бы уменьшить. В результате скрупулезного выполнения прописанных программ «Луганскуголь» не только удержится на плаву, но и получит возможность улучшить условия работы шахтеров, повысить качество добываемого угля.

— С какими еще проблемами приходится сталкиваться работникам угольных предприятий?

— Одна из главных — нехватка очистных забоев. Так, из семи программных забоев мы смогли ввести в работу только один, и то не с начала года, а только 25 июня. Из-за этого у нас в проходке было большое отставание от выработки — более семи километров. Кроме того, из-за недостатка средств приходилось работать не на эмульсии, как положено, а на воде. Как следствие — преждевременное ржавление деталей. Выведенные из строя комбайны вовремя не обеспечивались запчастями. Сейчас, когда средства выделены, отставание от выработки удалось ликвидировать.

Кардинально изменить критическую ситуацию на ГП «Луганскуголь» может только ввод новых очистных забоев. Первый шаг мы сделали: восстановили оборудование, задействовали новое ленточное полотно, восстановили конвейерные линии четырех забоев. На трех шахтах подготовлены семь комбайновых забоев на глубине от 100 до 120 метров.

Чтобы обеспечить бесперебойную работу ленточных конвейеров, надо содержать в хорошем состоянии горные выработки, проходить их и поддерживать. А у нас зачастую нет нормальных арок и затяжек. Также серьезная проблема — отсутствие современного оборудования, позволяющего вовремя отбирать метан из шахтных выработок.

— Чем современная техника отличается от применявшейся раньше? Какого оборудования не хватает нашим предприятиям?

— Техника, которой пользуемся сейчас, конечно же, существенно отличается от прежней — она более производительна. Усовершенствовались комбайны, крепи, лавные конвейеры. Хотя мы продолжаем работать и на старых надежных комбайнах, таких как 1 К-101 при крепях КД 80. Мы также до сих пор используем 3 КД-93 в лавах с пластами от 0,7 до 1 метра, но такие лавы уже заканчиваются. В дальнейшем планируем работать на более современных моделях крепей 1КД-90 комбайнами КД 200, КДК 400, позволяющими снизить энергозатраты и уменьшить зольность вынимаемого угля за счет механизма присечки.

Оптимальный вариант для повышения производительности, конечно же, — КДК 400 с крепью 1 КД-90, и на него мы ориентируемся, наметив до конца года разработать 1-ю западную уклонную лаву в шахтоуправлении «Луганское». На всех остальных лавах планируем перейти на КД-200 — они позволяют работать с метровой мощностью, существенно снизить зольность, что отразится на качестве отгружаемой продукции.

Сейчас нам требуется проходческая техника: породопогрузочные машины, комбайны проходческие для обеспечения проходки на уровне 200 метров, а также комбайны с перегружателями. Кроме того, технике, работающей сегодня, нужны постоянный уход, замена устаревших запчастей. После хорошего ремонта можно освоить еще несколько лав.

— Ни для кого не секрет, что наши шахты небезопасны. Причем не только из-за устаревшего оборудования, но и в силу геологических особенностей Донецкого угольного бассейна. Применяется ли на наших предприятиях так называемый способ «безлюдной» добычи угля? В каких масштабах?

Вопрос «безлюдной» добычи угля сейчас стоит остро. Особенно это касается шахт повышенной опасности. То ли мы по-прежнему будем гонять толпы людей по аварийным тоннелям, то ли техникой научатся управлять три-четыре оператора из безопасного места. К сожалению, чтобы применять эту систему в больших масштабах, сейчас также не хватает средств. Их нужно изыскать, и мы снова возвращаемся к необходимости реорганизации угольных предприятий.

— Будут ли ГП «Луганскуголь» передавать в частную собственность?

— Предприятие пока остается государственным, но от приватизации мы все равно никуда не денемся. Если средств на поддержку и развитие нет — значит, нет и перспективы. Чтобы наша угольная промышленность не зашла в тупик, привлекать частный капитал просто необходимо. Нужны инвесторы. Конечно, желательно украинские, чтобы капитал оставался здесь и налоговые поступления шли в казну нашего государства. Но если найдутся зарубежные — отказываться не стоит. Министерство уже идет по этому пути: объявляются конкурсы на инвестпроекты по отдельным предприятиям, создаются комиссии, рассматривающие разные предложения. Главная задача для нас — сохранить отрасль.

Александр Чепурной

Родился 29 мая 1960 в городе Антраците Луганской области. В 1984 году окончил Коммунарский горно-металлургический институт по специальности «горные машины и комплексы». Горный инженер-электромеханик.

В марте 2000 года стал директором шахты имени Баракова в Краснодоне, на которой накануне произошла крупнейшая в истории Донбасса катастрофа, которая унесла жизни восьмидесяти шахтеров. Молодой инженер вывел коллектив из чрезвычайно тяжелой ситуации на стабильную работу.

Возглавлял ГП «Луганскуголь» в 2003-2006 годах; новоназначенный исполняющим обязанности генерального директора предприятия в апреле 2010-го.

Награжден отраслевыми знаками «Шахтерская слава» и «Шахтерская доблесть» трех степеней.