Старое здание — новое знание
Нобелевский комитет порой обвиняют в предвзятости: мол, претенденты на очередную премию часто оказываются представителями уже отмеченных наградой научных школ.
Возможно, это случайность. Однако даже если такая благосклонность жюри к отдельным исследовательским группам и лабораториям закономерна, ее вполне можно объяснить не личными симпатиями, а объективно высоким уровнем конкретных научных центров.
Как бы там ни было, случай Питера Денниса Митчелла не дает скептикам ни малейшего повода усомниться в беспристрастности шведских академиков: в науке он был «свободным художником», не связанным с формальными институциями никакими трудовыми отношениями. 29 сентября исполнилось 90 лет со дня рождения выдающегося английского химика.
Впрочем, химиком Питера Митчелла можно считать лишь условно — разве что на том основании, что именно в этой номинации он в 1978 году получил Нобелевскую премию. Открытый ученым хемиосмотический механизм образования энергии — предмет если и химии, то физической. Кроме того, это явление имеет принципиальное значение именно для живых организмов, так что автор мог с полным правом претендовать на премию по биологии. Ну а если добавить к этому строгую пространственную направленность открытого процесса, становится понятным, почему Митчелла считают основоположником так называемой векторной, или математической, биологии.
Широта научных интересов ученого объясняется уникальной системой обучения в его альма-матер — Кембриджском университете. И по сей день специализация у тамошних студентов-естественников появляется не сразу. Сначала каждый из них должен прослушать так называемый трипос — собранный по собственному желанию набор из трех фундаментальных дисциплин физической, химической и биологической направленности. Индивидуальный трипос дополняется четвертым, обязательным для всех элементом — математикой. Так что запись в дипломе «биохимик», по которой Митчелл определял род своей деятельности, относится лишь к завершающему этапу образования и не отражает весь багаж приобретенных знаний.
Справедливости ради следует сказать, что в Кембридж молодой человек мог и не поступить. С математикой у него было все отлично, а вот остальные экзамены он сдал на редкость плохо. Помог… «блат» — вмешательство директора Королевского колледжа в Тонтоне, где до этого учился незадачливый абитуриент: в личном рекомендательном письме известный математик Вайзмэн каким-то чудом смог убедить кембриджских светил дать шанс его талантливому выпускнику.
Получив в 1942 году диплом, Митчелл остался в университете. Молодого научного сотрудника кафедры биохимии увлек открытый Александером Флемингом пенициллин. Восемь лет кропотливой работы увенчались докторской диссертацией, в которой Митчелл объяснил механизм действия первого антибиотика. После этого состоявшийся ученый посвятил Кембриджу еще пять лет — работал на родной кафедре демонстратором. Однако по своей натуре Митчелл, похоже, был исследователем-одиночкой: в 1955 году он с радостью принял предложение создать собственный научный центр — отдел химической биологии на базе Эдинбургского университета. На новом месте ученый проработал недолгих восемь лет: в 1963-м, сославшись на плохое здоровье, он оставил свое детище и ушел
на покой.
Два года Митчелл отдыхал. Правда, только от науки: работал… архитектором и прорабом. В детстве на маленького Питера сильно повлиял дядя, сэр Годфри Митчелл, известный архитектор и основоположник строительной компании, одной из крупнейших в Великобритании. Так что в принципе нет ничего удивительного в том, что именитый ученый в течение двух лет собственноручно руководил реставрацией Глинн-Хауса — старинного, начала XIX века, особняка под Бодмином. Нет, в корне менять профессию Митчелл не собирался: восстановленное здание послужило пристанищем для его новой биохимической лаборатории. Организационно и финансово эта лаборатория была автономной — необходимые для проведения исследований средства давал благотворительный фонд, учрежденный самим Митчеллом и его верной помощницей Дженнифер Мойл. Денег, правда, катастрофически не хватало, штат лаборатории состоял всего из трех сотрудников, двое из них были ее соучредителями.
И все-таки в таком несерьезном, по меркам мировой науки, исследовательском центре родилось фундаментальное открытие — хемиосмотическая теория. К тому времени ученые знали, что универсальным источником энергии в клетке является АТФ — аденозинтрифосфорная кислота. А вот механизм образования этого соединения не был изучен. Считалось, что фосфатный «хвост» молекулы АТФ образуется путем «навешивания» фосфатных групп, переносимых с других молекул. Митчелл предположил наличие другого пути — образование на поверхности мембран разности электрохимических потенциалов, за счет чего особый фермент синтезирует АТФ. А красивые эксперименты, проведенные в Глинн-Хаусе под руководством Д. Мойл, подтвердили правильность догадки ученого. Сегодня известно, что основная часть энергии в клетке образуется именно по такой схеме, и лишь небольшое количество молекул АТФ — путем прямого переноса фосфатных групп.
…Маленькая лаборатория в Глинн-Хаусе, к сожалению, не дала миру серьезных открытий помимо хемиосмотической теории. Но ее создатель особо не переживал по этому поводу — просто продолжал работать в свое удовольствие. А Нобелевскую премию тратил на реконструкцию старинных английских ферм эпохи Средневековья.
