Первый замминистра угольной промышленности Александр Францишко: «Повышение цены на уголь снижает нагрузку на бюджет. А значит, и на налогоплательщиков»

В 2008 году угольная отрасль наконец-то стала действительно приоритетной для государства:  выделены значительные финансовые средства, намечены пути развития отрасли, повышена престижность шахтерского  труда.  И горняки не остались в долгу, преодолев тенденцию к снижению показателей добычи. Хватит ли угольщикам выделяемых денег на следующий год? Кому выгодно повышение стоимости  угля и привлечение на шахты инвесторов? Почему зольность топлива остается по-прежнему очень высокой? Об этом, и не только, рассказал в эксклюзивном интервью «УТГ» первый заместитель главы Минуглепрома Александр Францишко.

— Александр Кайтанович, хотелось бы начать, наверно, с наиболее резонансного вопроса. Представители Минтопэнерго в сентябре-октябре заявляли: угольщики  недопоставили необходимые объемы угля на государственные ТЭС, создав дефицит в размере около 2 млн тонн.  Что, в свою очередь, может привести к срыву нормальной работы энергосистемы страны в зимний период. Поэтому приходится срочно покупать уголь за рубежом и даже импортировать электричество. Насколько серьезен возникший конфликт?

Визитка

Александр Францишко

Дата рождения: 1958 год.

Образование: Днепропетровский горный институт, горный инженер-экономист.

Карьера:

1980—1998 гг. –путь от главного экономиста шахты им. Ленина до президента  государственной Западно-Украинской угольной холдинговой компании.

1998—2005 гг. — глава правления ЗАО «Львовсистемэнерго».

Март—октябрь 2005 г. — первый вице-президент ОАО «Национальная акционерная компания «Уголь Украины».

2005—2006 гг. — заместитель министра угольной промышленности.

С 26 декабря 2007 г.  — первый заместитель главы Минуглепрома.

— На самом деле никакого конфликта между угольщиками и энергетиками не существует. Есть только решаемые рабочие вопросы относительно уровня поставок угля. Если в определенный момент генерирующими котлами энергетических компаний потребляется больше заявленных объемов, то моментально следует реакция со стороны руководства Минуглепрома, добывающих предприятий. И это отставание, если оно ситуативное, практически сразу восполняется.

Скажу даже больше. Если говорить о ситуации на октябрь, то, наоборот, на складах электростанций скопилось много угля. А это красноречиво говорит: угля сжигается меньше, чем его поставляют наши предприятия. Поэтому у нас нормальная  тенденция угольных отгрузок. И ни о каком  конфликте с Минтопэнерго говорить не стоит. По крайней мере, я его не ощущаю.

— 2 сентября Верховная Рада приняла Закон «О повышении престижности шахтерского труда». Насколько, по вашему мнению, этот документ  станет стимулом для столь необходимого увеличения добычи отечественного «черного золота», ведь показатели в последние годы только ухудшались?

— Начну с тенденций. Добыча угля в 2008 году увеличилась более чем на 3 млн тонн по сравнению с прошлым годом. И намерены достичь планки в 47 млн тонн. Я говорю, само собой,  о государственных угледобывающих предприятиях, подчиненных министерству.

Мы и в следующем году намерены увеличить добычу минимум на 4 млн тонн по сравнению с текущим годом. Максимум не ограничен. Главное,  чтобы хватило финансовых ресурсов.

«Тенденция к ежегодному падению добычи угля преодолена, и показатели пошли  вверх»

Резюмируя, можно смело говорить: тенденция к ежегодному падению добычи угля преодолена и показатели пошли  вверх.

Теперь о принятом законе. Он направлен на реализацию основной задачи — сделать так, чтобы шахтерам хотелось работать в отрасли.  А что для этого необходимо? Хорошая социальная обстановка и достаточно высокая зарплата, которой шахтер мог бы гордиться. Есть также определенные льготы,  если человек, не дай Бог, травмирован или произошло иное несчастье на производстве. Шахтер должен знать: его семья будет финансово защищена. Ну и, конечно же, пенсионные преференции горнякам.

И вот если все вышеназванные факторы полноценно заработают с октября, если горняки почувствуют новации на себе,  то мы надеемся на приток людей в отрасль. А их Минуглепрому очень и очень не хватает. Если кадровая составляющая отрасли усилится (через систему профильных  ПТУ, горных институтов), тогда, конечно, можно ожидать новый импульс  для увеличения объемов добычи угля. 

— Как вы оцениваете уровень финансирования угольной отрасли в этом году и запланированные объемы в проекте бюджета-2009? Достаточно ли денег для практической реализации амбициозных планов министерства?

— Знаете, ответы на вопросы подобного рода включают в себя много «если». Я прекрасно понимаю: дотирование угольной отрасли — это значительная нагрузка на бюджет Украины. Ведь государственная казна, в свою очередь, базируется  на наших с вами налогах. И в целом я не поддерживаю мнение «чем больше — тем лучше». Однако в наших реалиях  дотирование угольщиков имеет множество  разных факторов и нюансов.

Так, в этом году бюджет отрасли составил около 7 млрд грн, в 2009-м планируется выделить 13 млрд грн. Но из них 7 млрд грн планируются именно на мероприятия, связанные с реализацией Закона «О повышении престижности шахтерского труда», а не на увеличение заработных плат, приобретение техники, капитальное строительство или реструктуризацию. Вот и получается, что денег на самом деле  выделяют не больше, а, наоборот, меньше.

Мы можем компенсировать разницу за счет повышения стоимости реализации конечного продукта — угля. Не секрет, что цена на «черное золото» долгое время искусственно сдерживалась. В первую очередь  во взаимоотношениях с энергетиками. Ведь все прекрасно понимали: дорожает уголь — значит, завтра придется повышать отпускную стоимость электроэнергии. В то же время совершенно ясно: повышение цены на уголь снижает нагрузку  на бюджет и на государственную поддержку отрасли. А значит, и на налогоплательщиков.

Поэтому, оценивая уровень бюджетной поддержки на 2009 год, отмечу: если цена на энергетический уголь в следующем году выйдет на прогнозируемый ценовой диапазон 560—580 грн за тонну, то выделенных госсредств для отрасли целиком достаточно.

А если  еще удастся реализовать мероприятия Минуглепрома по привлечению кредитов на техническое переоснащение, а значит — на увеличение объемов добычи угля и доходов шахтерских предприятий, то бюджетная поддержка дополнительно снизится.

— В условиях нынешнего финансового кризиса насколько реально привлечь кредиты?

— Ну, во-первых, общество когда-то придет к стабилизации финансовой системы.

Во-вторых, когда мы говорим о кредитах, то речь идет не только о банках, но и  инвесторах, на которых кризис не обязательно должен сказаться.

— Однако, как известно, эти самые инвесторы хотели бы получить шахты в свою собственность. То есть мы говорим о приватизации. Ваше мнение: насколько готова к этому процессу отрасль? Какие возможны альтернативные варианты?

— В связи с тем, что шахты имеют огромное количество специфических особенностей по сравнению с другими предприятиями, обязательно должен быть принят Закон «Об особенностях приватизации предприятий угольной промышленности». И он уже практически подготовлен министерством.

Тем не менее,  говоря о срочном привлечении инвестиций,  мы не можем ждать, когда парламент примет этот закон. По этой причине необходимо двигаться в  направлении инвестиционных проектов. По моему мнению, следует возродить практику договоров о совместной хозяйственной деятельности, арендные формы взаимоотношений между инвестором и государством. Они дают гарантию бизнесу, что их инвестиции под надежной защитой.

— В 2008 году Украина вступила в ВТО. В связи с этим каковы ограничения  государственной поддержки отрасли?

— Дело в том, что вступление в ВТО,  господдержка горняков и цена на уголь — взаимосвязанные факторы.  Если мы двигаемся к рынку, то не можем обойти стороной обязательное приближение стоимости нашего угля к польскому или российскому. Оценка «черного золота» должна проводиться по его калорийным качествам,  в тесной связи со стоимостью  альтернативных источников топлива — газа, мазута. Если такой механизм начнет действовать, то необходимость в бюджетной поддержке начнет постепенно уменьшаться.

— Вы говорите о справедливой цене на уголь. Но не все потребители с этим доводом согласны. Вот металлурги в последние месяцы  публично возмущаются резким  увеличением стоимости коксующегося угля. Особенно после проведения открытых  аукционов…

— Стоимость коксующегося угля начала резвыми темпами повышаться и приближаться к мировым ценам с середины лета. И металлурги с коксохимзаводами  нормально покупали уголь. А то, что сейчас происходит, — это не результат высокой цены нашей продукции, а кризис в металлургии: падение спроса на мировом рынке, снижение цен на продукцию.

В  подтверждение своих слов могу сказать следующее: даже если  мы сейчас вернемся к июньским ценам — продажа коксующегося угля не увеличится. Он просто сейчас не нужен, поскольку  металлурги останавливают производство.

— В Концепции развития угольной промышленности, принятой Кабмином в мае, отмечается:  зольность угля по-прежнему остается на непозволительном уровне, доходя до 40%. В чем причины и какие пути выхода из ситуации?

— Есть несколько основных факторов. Во-первых, мы стратегически отстаем в строительстве шахт. И приходится иметь дело с практически отработанными запасами. Приведу такой пример. На «Львовугле» добывают полупороду с зольностью за 50%. Причина? Чтобы коллектив не разбежался до момента, когда введут в эксплуатацию новые шахты.

Во-вторых, играют роль вопросы технического плана. Поскольку у предприятий не хватает денег на техническое переоснащение, часто приходится работать теми комплексами и механизмами, которые извлечены из предыдущего очистного забоя и отремонтированы. И если в том забое мощность пласта была больше, то, естественно, комбайн обречен на захват боковых пород.

Более того, даже не хочу скрывать: у нас есть много злоупотреблений по показателям зольности. Восемь-десять лет назад, когда начался процесс отчуждения государственной собственности, шахты в большинстве своем остались государственными, а обогатительные предприятия перешли в частные руки. Учитывая, что проблема зольности во многом зависит от взаимоотношений производителя и переработчика, то возникло множество конфликтов. Когда, к примеру, добывающие предприятия не могут доказать, что их уголь лучше, чем указывается переработчиком.

Поэтому первоочередные меры борьбы с зольностью следующие. Строительство новых  шахт, переоснащение существующих. Шахты и обогатительные комбинаты должны иметь одного эффективного собственника — то ли государственного, то ли частного. Но только одного! Тогда конфликты исчезнут сами собой.

— Концепция развития отмечает: в Украине монополизирован рынок горно-шахтного оборудования и с этим явлением необходимо бороться. Проясните ситуацию…

— Да, рынок  действительно монополизирован. Особенно в сфере угледобывающих комплексов и очистных комбайнов. Я считаю, что это не самая лучшая ситуация для отрасли.

— А что мешает шахтам закупать оборудование за рубежом?

— В первую очередь — более высокая цена. Кроме того, есть и другой нюанс: выделяемые бюджетные деньги должны  направляться  на поддержку отечественного производителя. Однако нам  все-таки надо ориентироваться не только на украинского, но и польского, китайского или российского производителя.