Председатель Госгорпромнадзора Сергей Сторчак: «Промышленная безопасность — фактор стабилизации экономики»
В ближайшее время идеология в сфере промышленной безопасности претерпит серьезные изменения. Госгорпромнадзор инициирует повышение штрафов для нарушителей, пересмотр механизма взносов в Фонд социального страхования от несчастных случаев. А также намерен ужесточить контроль за безопасной добычей угля, сосредоточив на этом направлении финансовые и человеческие ресурсы. Об основных новациях в сфере надзора, о том, что сделано и что планируется, в эксклюзивном интервью «УТГ» рассказал председатель Государственного комитета Украины по промышленной безопасности, охране труда и горному надзору Сергей Сторчак.
— Сергей Александрович, в последнее время вопросы безопасного ведения работ в угольной отрасли приобрели довольно резонансный характер. Комитет получил ряд указаний от руководства страны значительно усилить надзор на угольных шахтах. Что уже сделано?
— Действительно, в текущем году вопросы обеспечения промышленной безопасности в угольной промышленности стали предметом рассмотрения на высшем государственном уровне. Было проведено два заседания правительства, посвященных угольной теме. Как результат — распоряжение Кабинета Министров, где четко выписаны первоочередные меры по повышению уровня безопасности в отрасли.
Визитка
Сергей Сторчак
Дата рождения: 1952 год
Образование: Криворожский горнорудный институт, Ленинградский горный институт (экономический факультет)
Карьера:
1974—1987 гг. — горный мастер, заместитель и начальник участка, заместитель главного инженера на шахте «Объединенная», главный инженер и начальник шахты «Первомайская-1» (объединение «Кривбассруда»).
С 1987 года работает в Госгорпромнадзоре Украины. Прошел должности: начальник отдела центрального аппарата, начальник Центрального территориального управления (в подчинении 4 области), первый заместитель председателя Государственного комитета.
С 2000 года (с годичным перерывом) — председатель Государственного комитета Украины по промышленной безопасности, охране труда и горному надзору.
В 1997 году защитил докторскую диссертацию на тему «Совместная открыто-подземная разработка месторождений в условиях Первомайского месторождения железных руд». Автор более 16 изобретений. Лауреат Государственной премии в области науки и техники (2004 год), заслуженный работник промышленности Украины (2002 год)
Член президиума, академик Академии горных наук Украины, профессор Национальной горной академии.
Эта же тема стала основной на заседании Совета национальной безопасности и обороны, которое проходило в мае и результатом которого стал Указ Президента «О состоянии и перспективах развития угольной промышленности и неотложных мерах по повышению безопасности труда в этой отрасли». Этот указ я бы назвал стратегической «дорожной картой» улучшения качества надзора. Причем не только в угольной отрасли, но и в других промышленных сегментах. Самое важное для Комитета — это то, что указом были поддержаны все наши инициативы, в том числе и законодательные.
«Для Комитета занижать показатели травматизма на предприятиях — ниже нашего достоинства».
Оба упомянутых документа — это звенья одной важной цепи. И они дают действенный рецепт, как экономически заинтересовать собственника всерьез заниматься безопасностью ведения работ на своем предприятии.
Что уже нами сделано? Основное, пожалуй, это законодательные инициативы. Разработан проект Закона «О промышленной безопасности», положения которого определяют основную идеологию и философию в вопросах промышленной безопасности, государственного надзора и экспертной деятельности. Он органически дополняет те законодательные акты, которые действуют сегодня, — «Об охране труда» и «Об объектах повышенной опасности». Кстати, аналогичные законы действуют во многих развитых странах мира.
Мы внесли изменения в Закон Украины «Об общеобязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве…» с целью внедрения механизма дифференциации страховых взносов в зависимости от состояния безопасности, уровня производственного травматизма и профессиональной заболеваемости.
Более того, предлагаем разработку совершенно нового механизма, согласно которому собственник, допустивший трагедию государственного масштаба с многочисленными жертвами, будет обязан компенсировать Фонду социального страхования от несчастных случаев все затраты.
Инициируем также изменения и дополнения в Административный кодекс — значительно увеличиваем размеры штрафов за невыполнение требований законодательства по промышленной безопасности и охране труда.
Еще одна законодательная инициатива — изменения к недавно принятому Закону «Об основах государственного надзора в сфере хозяйственной деятельности», которые выведут органы государственного надзора за промышленной безопасностью за пределы сферы действия этого закона. Ведь согласно нынешней редакции закона количество проверок предприятий нашими инспекторами жестко регламентируется (не чаще 1 раза в 5 лет). И о проведении проверки мы должны предупреждать работодателя не менее чем за 10 дней.
— С законопроектами понятно. А какие мероприятия реализованы непосредственно на самих шахтах?
— Во-первых, по поручению правительства проведено так называемое «тестирование» угольных шахт по разработанным нами специальным критериям оценки состояния промышленной безопасности. Таким образом была получена общая картина состояния дел в угольной отрасли. Тестирование включало в себя оценку по более чем 20 различным параметрам — от стадии проекта ведения работ до состояния оборудования и инструктажа персонала. На сегодняшний день, можно сказать, только 39 из 261 шахты находятся в удовлетворительном состоянии.
Во-вторых, мы инициировали разработку проекта постановления правительства, которым будут внесены изменения в категории опасности разрабатываемых угольных пластов. Предполагается оценивать пласты исключительно как опасные и неопасные, ликвидировав при этом не совсем четкое понятие «угрожаемого» пласта. Ведь в последние годы нередко причинами гибели горняков в ряде аварий стали как раз недостаточные меры безопасности на таких «угрожаемых» пластах.
В-третьих, проведен тщательный анализ причин последних резонансных аварий. По его результатам значительно ужесточаем требования к системам проветривания угольных шахт.
«Иногда мы сталкиваемся с совершенно иной позицией профсоюзов. Бывает, при расследовании резонансных аварий мы оказываемся один на один с собственником, так как представитель профсоюза выбирает тактику поведения, схожую, скорее, с поддержкой интересов собственника, чем пострадавших работников предприятия»
Некоторые изменения коснулись и самой системы государственного надзора. Мы вынуждены были усилить численный состав наших угольных инспекций. Пока исключительно за счет внутренних резервов системы только на 45 человек. И то смогли частично перекрыть потребность в обеспечении надзора на шахтах не только в будние, но и в праздничные и выходные дни. Ведь результаты исследований показывают, что большинство аварий с многочисленными жертвами происходят именно в эти дни. Однако для того, чтобы взять под плотный надзор все шахты, этой численности нам не хватит. Поэтому подготовлен проект постановления Кабмина об увеличении на 155 человек штата инспекторов, которые будут осуществлять надзор на угольных шахтах.
Это стало первым шагом для серьезной структурной реформы всей системы угольного надзора, которую мы сейчас готовим. Преследуется несколько стратегических целей. С одной стороны, сконцентрировать средства, выделяемые из государственного бюджета на надзор за особо опасными видами работ, улучшить его качество, не отвлекая внимание ответственных лиц на другие отрасли. С другой — усилить авторитет и ответственность инспектора, ускорить принятие решений.
— Кроме надзора в угольной отрасли, у Комитета множество других, не менее важных функций. В октябре годовщина печальной даты — взрыва бытового газа в жилом доме в Днепропетровске. Именно во время ликвидации аварии на Госгорпромнадзор возложили еще одну дополнительную функцию — проведение технического расследования таких трагедий.
— Проведение технического расследования аварий, связанных с использованием бытового газа, в первую очередь позволяет нам определить техническое состояние газовых сетей, установить жесткий контроль за состоянием промышленной безопасности на специализированных газовых предприятиях, четко назвать круг ответственных лиц. И, что очень важно, разработать ряд превентивных мер, дабы такие взрывы больше не повторялись.
С новой функцией мы получили дополнительно в штат всего 50 человек для усиления надзора за газовыми сетями. Учитывая размеры страны, это практически ничего. Ведь выходит, что в одних областях добавились два-три человека, в некоторых — ни одного.
Мы срочно разработали ряд новых нормативных документов, которые определяют стратегию осуществления новой функции. Это «Методика обследования газорегуляторных пунктов», «Методические указания по организации государственного надзора за использованием газа в быту», «Инструкция по проведению технического расследования аварий при использовании газа в быту».
После днепропетровской аварии по всей Украине провели комплексные проверки состояния безопасности локальных газопроводов, уровня технического обслуживания систем газоснабжения городов и населенных пунктов, оснащения аварийно-диспетчерских служб.
Буквально на днях коллегия Комитета рассматривала ситуацию со взрывом газа в Дрогобыче. Наша инспекция имеет претензии и к горгазу, и к облгазу. И мы уже в рамках имеющихся полномочий будем принимать к ним достаточно серьезные меры в связи с тем, что сети и обслуживание населения находятся на недостаточно высоком техническом уровне.
«Мы разработали и сейчас активно используем введение особого режима надзора. Такого метода раньше никогда не было и нет ни в одной стране мира. Понятно, что это в какой-то мере шаг вынужденный, но очень эффективный»
Впрочем, вопросы есть не только ко львовским газовикам. Ведь безопасная эксплуатация газопроводов непосредственно зависит от приватизации облгазов и горгазов. А точнее, от отношения (не всегда ответственного) новых собственников к этим вопросам. К примеру, в том же Днепропетровске служба «04» была практически расформирована….
— В 2007—2008 годах Комитет был задействован в наиболее «горячих точках» страны — взрыв бытового газа в Днепропетровске, наводнение в Западной Украине, взрыв боеприпасов в Лозовой. По сути, это вопросы не вашей компетенции. С чем связаны подобные поручения Кабмина?
— В какой-то степени, однозначно, это дополнительный объем работ. Однако мы понимаем, что в такой сложный для страны период только наши специалисты — профессионалы во всех отраслях экономики могли выполнить эти задачи.
Если говорить о Днепропетровске, то правительственная комиссия впервые столкнулась с проблемами, которые ранее просто не возникали. Взрыв газа полностью снес один подъезд, а еще три находились в аварийном состоянии. Кто должен был дать разрешение людям попасть в эти помещения хотя бы за документами и вещами первой необходимости? Кто мог взять на себя ответственность, что в это время ничего не рухнет, не появятся новые жертвы? Возможно, это осталось незамеченным, но именно наши эксперты четко и оперативно оценили ситуацию. Определили, когда и при каких условиях люди могут войти в тот или иной подъезд. Например, в одном из случаев потребовалось тросом свалить вертикально стоящую стенку.
В Западной Украине вследствие наводнения произошло массовое отключение промышленных объектов от линий электропередач, нанесен урон газовым сетям. Стояла задача: запустить как можно быстрее предприятия по временным схемам, не допустив при этом аварий. Наши специалисты сначала разрешали запуск временных подключений, а теперь контролируют их перевод на постоянную схему. Строительство мостов и других объектов также находится под нашим контролем, чтобы были учтены все требования нормативов.
Теперь о Лозовой. Возможно, покажется странным, что правительство поручило именно Госгорпромнадзору расследование причин возникновения пожара на арсенале. Ведь комитет осуществляет надзор за обращением со взрывчатыми веществами только промышленного назначения и за безопасным хранением этой взрывчатки на базисных складах. Тем не менее требования к таким складам мало чем отличаются от требований к складам военным. Они даже более жесткие: пожары, тем более взрывы, не должны произойти там даже в условиях прямых боевых действий вокруг складов. Надзор за выполнением этих требований и осуществляет Комитет в соответствии со своими полномочиями. Поэтому когда произошла трагедия в Лозовой, мы отправили своих самых лучших специалистов для проведения независимого расследования причин трагедии. И они их выяснили. На эти выводы может опираться и комиссия Минобороны, и Генпрокуратура с СБУ.
— В свое время вы совместно с работодателями создали рабочую группу. В ближайшее время она начинает работу. Какие у нее задачи? Намерены ли искать точки соприкосновения между бизнесом и властью?
— Начну с предыстории. В целом у Комитета и объединений работодателей складываются конструктивные и во многом дружеские отношения. Но иногда бывает, что наши законодательные инициативы, особенно в части усиления ответственности собственника за состояние промышленной безопасности, не находят должного понимания со стороны наших социальных партнеров. Следовательно, необходимо более глубокое сотрудничество.
— В какой степени вы готовы прислушиваться к пожеланиям работодателей?
— Если это аргументированные замечания, которые не будут способствовать ухудшению состояния безопасности, мы станем обязательно их учитывать.
Кстати, вот один из шагов навстречу: мы подготовили новый порядок выдачи разрешений, который значительно упрощает существующую сегодня процедуру. Многие его нормы учитывают предложения, высказанные как работодателями, так и специалистами Совета инвесторов и Европейской бизнес-ассоциации.
Справедливости ради хочу отметить, что не всегда замечания работодателей бывают объективными. К примеру, Международная финансовая корпорация — подразделение Мирового банка — проводила исследование условий, в которых развивается предпринимательство в Украине. Так вот, порядок выдачи разрешений Госгорпромнадзора, по ее оценке, наиболее приближен к требованиям европейского законодательства по сравнению с существующими процедурами других разрешительных органов Украины. И мы считаем такую оценку объективной.
— А как развиваются отношения с еще одним социальным партнером — профсоюзами?
— Как правило, они являются нашими надежными партнерами. Мы прекрасно работаем со многими отраслевыми профсоюзными организациями. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить Федерацию профсоюзов Украины за поддержку, оказанную нам при очередной инициативе по реорганизации комитета.
Но иногда сталкиваемся с совершенно иной позицией профсоюзов. Бывает, при расследовании резонансных аварий мы оказываемся один на один с собственником, так как представитель профсоюза выбирает тактику поведения, схожую, скорее, с поддержкой интересов собственника, чем пострадавших работников предприятия.
Еще один принципиальный вопрос. В наш адрес поступали серьезные обвинения со стороны профсоюзов: дескать, Комитет скрывает истинный уровень травматизма. При этом на наши требования привести реальные факты (и завтра же виновные в сокрытии информации не будут работать в системе) — ни одного примера. Ни одного!
Говорю ответственно: для Комитета занижать показатели травматизма на предприятиях — ниже нашего достоинства.
— Особый режим надзора — это нововведение вашего Комитета? Расскажите, в чем его суть?
— Такой формы надзора, действительно, раньше никогда не было и нет ни в одной стране мира. Понятно, что это в какой-то мере шаг вынужденный, но эффективный. В двух словах: система буквально переходит в круглосуточный режим работы, практически полностью беря на себя функции ведомственного надзора. И мы не раз убеждались, что если в какой-либо отрасли или на отдельном предприятии ситуация выходит из-под контроля, то после введения особого режима буквально за считанные дни все нормализуется.
Сегодня государственный надзор стал эффективным стабилизирующим фактором для экономики страны, не только обеспечивая безопасность труда, но и уменьшая потери собственников от производственных аварий.
Первый раз мы ввели особый режим в угольной промышленности после взрыва газа метана на шахте им. Засядько, причиной которого стало использование аммонита Т-19. Использование этой взрывчатки на проходческих работах мы давно запретили, поскольку она не соответствует классу безопасности. Т-19 относится к четвертому классу опасности, а на шахтах должен применяться минимум пятый. Но поскольку взрывчатка 5-го класса, с одной стороны, значительно дороже, с другой — менее эффективна, то собственники покупали и использовали Т-19. Хотя уже разработаны образцы эффективной взрывчатки пятого класса. Кроме того, из-за закупок вещества небольшими партиями цена была довольно высокой.
Взрыв на шахте стал для нас последней точкой кипения. Был введен особый режим надзора, запрещены все взрывные работы с применением Т-19. Также мы установили жесточайший контроль на заводах-изготовителях. И собственники угольных шахт сразу начали беспокоиться о безопасности и покупать взрывчатку 5-го класса. Она, естественно, упала в цене. Да и на сегодняшний день Т-19 практически нет.
Другой пример. Три года назад почти каждый день на шахтах происходили пожары. А то и на трех-пяти одновременно. Стволы выходили из строя, сгорали целые шахты, гибли люди. Причина — использование для доставки угля конвейерных лент, не сертифицированных по классу безопасности. Была масса поставщиков лент, каждый хотел продать, а на шахте, естественно, — купить подешевле. Вот только эти ленты не предназначены для использования в горных выработках, поэтому любая несанкционированная остановка, перегрев ленты — и она вспыхивала, как солома. Последняя резонансная авария — на шахте «Украина», где из-за пожара конвейерной ленты под землей остались 35 горняков.
Мы писали массу писем в профильное министерство с требованием оборудовать шахты исключительно сертифицированными лентами — трудновозгораемыми или трудновоспламеняемыми. Безрезультатно. Тогда Комитет ввел особый режим и фактически запретил работу на 68 шахтах. Это был шок, звучали эмоциональные высказывания и обвинения от высокопоставленных профильных чиновников. Однако жесткие меры свою роль сыграли. И за последние годы нет ни одного пожара, связанного с качеством лент.
— Помимо особого надзора, какие еще новшества разработаны Комитетом?
— Созданы межрегиональные инспекции. В чем их суть? Во всем мире промышленный надзор осуществляется не по территориальному, а по отраслевому признаку. Если в какой-то области сконцентрированы потенциально опасные производства (добыча угля, металлургия, химия), там создается специализированная инспекция. На наш Комитет, однако, кроме надзорной функции, возложена еще и функция комплексного управления охраной труда. А это относится уже ко всем без исключения предприятиям в каждой области. Поэтому, когда мы создали 25 территориальных управлений по всей Украине, отраслевой принцип был в какой-то степени нивелирован. К примеру, в Черновицкой области всего несколько карьеров, но тем не менее мы вынуждены были держать там горных инспекторов. Аналогичная ситуация в Полтавской области — инспекция всего на один Полтавский горно-обогатительный комбинат. Поэтому в 2007 году было создано Криворожское горнопромышленное территориальное управление, которое осуществляет надзор за горными работами, кроме Днепропетровска, в Кировоградской, Запорожской и Полтавской областях. То есть там, где эти отрасли не являются доминирующими. Новация позволила сконцентрировать надзор, значительно усилить его профессионализм и эффективность.
Мы также совершенствуем систему организации надзора — от четырехзвенной переходим к трехзвенной. Раньше структура была достаточно громоздкой: председатель комитета — начальник территориального управления — начальник инспекции — инспектор. Плюс у каждого начальника того или иного структурного звена есть заместители. В итоге мы работали в основном с руководителями в областях, максимум — с начальниками инспекций. Сложно было проконтролировать, в каком виде информация и распоряжения доходили (и доходили ли вообще) непосредственно до инспектора — главной фигуры, исполняющей функции надзора за безопасностью на производстве.
Сегодня мы уже ликвидировали инспекции в небольших по численности территориальных управлениях. Инспектор теперь подчиняется непосредственно начальнику теруправления. С одной стороны, это дает возможность увеличить аппарат управления, чтобы вплотную сосредоточиться не только на надзоре, но и на управлении охраной труда. С другой — позволит начальникам теруправлений более оперативно и четко руководить инспекторским составом, без лишних промежуточных звеньев.
Нашей постоянной заботой является социальный статус инспектора, его заработная плата, подземный стаж, пенсия. Мы повысили заработную плату инспекторам, контролирующим особо опасные шахты. Ведь раньше она не соответствовала даже уровню доходов горного мастера или начальника участка угольного предприятия. А требования к инспектору предъявляются как к главному инженеру шахты. Чтобы подготовить новые кадры, удержать давно работающих профессионалов, следовало устранить подобный диссонанс. И мы благодарны правительству и Минфину за то, что они пошли нам навстречу.
— За последние 10 лет Комитет прошел через множество реорганизаций. И вот полтора года осуществляет надзор в статусе центрального органа исполнительной власти. В чем преимущества такого статуса?
— Первое: благодаря ему мы имеем право вносить законодательные инициативы напрямую в Кабинет Министров. В противном случае из-за длительных процедур согласования подготовка нормативных документов существенно затягивалась, терялась оперативность. А иногда и актуальность.
Второе: наши нормативные акты обязательны для исполнения всеми центральными органами исполнительной власти. Мы наделены полномочиями их проверять, так же, как и предприятия, давать оценку их работе в части обеспечения ведомственного надзора за промышленной безопасностью и охраной труда.
Для выполнения возложенных на Комитет задач, в том числе и новых функций, нам действительно нужно иметь независимый статус. Поскольку сегодня государственный надзор стал эффективным стабилизирующим фактором для экономики страны, не только обеспечивающим безопасность труда, но и уменьшая потери собственников от производственных аварий.
