Деньги есть — да где ж их взять?
Если ехать в трамвае через заводские районы Харькова, в глаза бросаются зияющие проемы выбитых окон в пустующих заводских корпусах, разруха и заброшенность. А рядом можно увидеть вполне благополучный пейзаж — какую-нибудь процветающую баню с претенциозным названием типа «Колизей». Приметы деиндустриализации в городе с огромным научно-промышленным потенциалом многочисленны и пугающи. Почему так?
В Харьковском государственном институте по проектированию предприятий коксохимической промышленности состоялось заседание совета Северо-Восточного научного центра НАНУ и МОН Украины на тему «Проблемы отраслевой науки и пути их решения».
Ответ для пешеходов
— Причина — в отсутствии со стороны политиков понимания того, что надо исходить из украинских национальных интересов, а не покорно следовать чьим-то сторонним рекомендациям, — считает председатель СВНЦ академик НАНУ Владимир Семиноженко. — Украина получила (и выполнила) множество «реформаторских» рекомендаций от всевозможных международных организаций, иностранных фондов и правительств. В итоге оказалось, что в ней реализовался самый худший сценарий падения и науки, и экономики. Несмотря на это, существует интерес инвесторов и к разрушенным заводским корпусам с выбитыми окнами, и к научным институтам, причем не только как к владельцам зданий в центре города, но и как к носителям интеллектуальной собственности.
И сейчас, считает В. Семиноженко, возможны две линии поведения государства: отдавать все транснациональным компаниям для того, чтобы стать сборочным цехом чужой продукции, или превращать свои организации в центры, которые будут встраиваться в международные цепочки. Во втором случае Украина сохранит свою субъектность. Если же этого не произойдет, ситуация станет непоправимой.
Проблемы страны решаются не путем провоцирования новых проблем и конфликтов, а созданием материальных условий для развития науки, обеспечивающих получение инновационного продукта и подготовку квалифицированных кадров.
Отраслевая наука: вид сверху…
Каково сегодняшнее состояние отраслевой науки? В Харькове, например, трудится 16% научных сотрудников всей отраслевой науки Украины, на которых, в свою очередь, приходится 64% ее научного продукта. Общий объем финансирования на ее проекты в прошлом году составил около 460 млн грн — 60% портфеля научных заказов всего региона.
Но при этом в последнее время сильно ухудшилась структура научных организаций, численность работающих за все годы независимости уменьшилась раз в пять. Некогда мощные УкрНИИОМШС, ВНИИТЭлектромаш существуют больше на бумаге, хотя есть и примеры иного рода: Гипрококс, Энергосталь…
Что сегодня внушает наиболее серьезные опасения? С одной стороны, модернизация предприятий с использованием современных научных разработок жизненно необходима украинской экономике. Примером может служить Алчевский металлургический комбинат, где реализуется огромный проект по реконструкции стоимостью в $1,5 млрд. Правда, это происходит не благодаря, а скорее вопреки государственной политике, тем не менее предприятие по своим показателям выходит на самый современный в мире уровень. С другой — условия, в которых работает отраслевая наука, совершенно не адекватны задачам, перед ней стоящим. Например, институты, имеющие статус госпредприятий, доплачивают научные пенсии, 70% арендных средств идет в госбюджет, кроме того, такие структуры обязаны платить в бюджет отчисления от дивидендов, налог на прибыль… В итоге средств на науку в научных организациях просто не остается.
… и снизу
Его обрисовал Виктор Рудыка, председатель Совета директоров научно-исследовательских институтов горно-металургического комплекса, директор Государственного института по проектированию предприятий коксохимической промышленности (Гипрококс).
Гипрококс, основанный в 1929 году как всесоюзный институт, один из примерно 200 находящихся в Харькове отраслевых научных организаций, находится в подчинении Минпромполитики. По его документации построено 59 коксохимических предприятий: все заводы Украины и России, 25 предприятий дальнего зарубежья — в Финляндии, Индии, Турции, Пакистане и многих других странах. Институт включен в число предприятий, имеющих стратегическое значение для экономики и безопасности государства.
Тем не менее отсутствие необходимых инвестиций в ГМК и коксохимическое производство Украины поставило Гипрококс, как и другие предприятия отрасли, в крайне тяжелое положение. Более чем двухлетняя задолженность по выплате заработной платы, практически полное отсутствие заказов, катастрофическое сокращение штатов, вынужденная сдача в аренду части производственных площадей, прекращение приема в институт молодых специалистов… И, наконец, — запрет налоговой администрации на операции по банковским счетам и возбуждение дела о банкротстве.
— Принимались срочные меры, — рассказывает Виктор Иванович. — В частности, были задействованы программы по диверсификации деятельности института, оптимизации численности его сотрудников, возобновлению связей с зарубежными партнерами путем участия более чем в 50 тендерах. К этим мерам можно отнести и расширение участия института в проектировании объектов в России и других странах, восстановление его позиций на зарубежных рынках, где ранее по нашим проектам строилисьобъекты. Потребовалось совершенствование внешнеэкономической деятельности путем поиска ключевых партнеров и различных форм взаимовыгодного сотрудничества. Была создана система сбора данных о рынках научно-технических разработок, изменена политика в области качества: в 2001 году инициировали внедрение и сертификацию системы менеджмента качества на соответствие требованиям ISO-9001 и регистра Ллойда. А это совсем не просто: надо было поднять технический уровень нашего продукта до мирового уровня. Благодаря принятым мерам востребованность институтских разработок в последние годы значительно возросла.
По мнению Виктора Рудыки, доминирующая роль в инновационном процессе переходит от государства к науке и бизнесу. Современная экономика — это экономика знаний. Без включения науки в сферу производственных отношений повышение уровня инновационного развития страны невозможно.
В развитых странах высокая доля финансирования научных исследований за счет частного капитала уже даже не тенденция, а фундамент развития экономики. В США, например, частный сектор обеспечивает до 65% таких расходов. Это свидетельство востребованности прикладной науки, обеспечиваемой, в свою очередь, высокой отдачей от ее разработок.
Мнения
Юрий Данилов, председатель правления ООО «Украинский научно-исследовательский и конструкторский институт химического машиностроения»:
— Для нас, поскольку мы являемся открытым акционерным обществом, очень болезненными являются вопросы пенсионного обеспечения наших бывших сотрудников. И чем дальше — тем больнее. Мы уже рассматриваем возможность отказа от статуса научной организации, чтобы сбросить с себя этот финансовый гнет.
Этот парадокс надо как-то решать: мы можем потерять большое число научных кадров и заинтересованность быть научной организацией. Слава богу, к нам пришел новый акционер — киевский Укрнефтехимпроект, который «втянул» нас в совместную работу с проектными организациями, и сегодня мы решаем очень серьезные проблемы по проектированию заводов для нефтеперерабатывающей промышленности. По некоторым проектам мы полностью взяли на себя разработку всего нестандартного оборудования. Это то, что раньше мы никогда не делали. Такие работы требуют очень высокой квалификации, потому что сейчас, к сожалению, отечественной технологической науки в нашей сфере нет, при модернизации промышленности мы пользуемся в основном лицензионными проектами, приобретаемыми за рубежом. А работа по ним требует и соответствующего оборудования, тоже закупаемого за рубежом. Это очень высокий уровень, сегодня мы уже полностью переходим на трехмерное проектирование. Набираем молодых специалистов (в этом году должны взять 45 человек), которых надо быстро научить работать, потому что иного пути нет.
Николай Борисенко, первый заместитель начальника главного управления промышленности, транспорта и связи Харьковской областной государственной администрации:
— Впереди у нас должна быть система отношений между наукой, производством и государством, присущая рыночной экономике — все три субъекта этих отношений должны иметь от них прибыль. Каждый — свою. Один из реальных путей реализации этой идеи — кластеризация экономики. Такой подход позволит конкурировать на рынке уже не отдельным предприятиям, а целым комплексам производителей.
Учитывая, что основными преимуществами при создании кластеров являются производственные мощности, интеллектуальный потенциал, наличие институциональной среды, Харьковский регион просто обязан использовать свои конкурентные преимущества для создания мощных промышленных кластеров.
Такой подход радикально меняет региональную промышленную политику, делая ее направленной не на поддержку отдельных предприятий, а на развитие отношений между ними. Для создания же такого кластера достаточно взаимного желания трех сторон и доверия между его участниками.
Дмитрий Сталинский, генеральный директор украинского государственного научно-технического центра «Энергосталь»:
— Наш центр — самая крупная в горно-металлургическом комплексе СНГ научно-исследовательская и проектирующая организация с высоким уровнем заработной платы: к примеру, наши проектировщики получают в среднем 3400 гривень в месяц, ученые —3500. В минувшем году мы освоили по хоздоговорам 103 миллиона гривень, из них по отралевому заказу Минпромполитики — 130 тысяч. Отсюда видно, сколь велико влияние государственного финансирования на государственный научно-технический центр «Энергосталь».
Впрочем, я хотел бы заострить внимание не на достижениях, а на больной проблеме — отраслевой науке. И здесь наш пример очень показателен. 30% работающих в ННЦ «Энергосталь» — инженерно-технические работники, 70% — проектировщики и конструкторы. Если я их всех смешаю в одну кучу, то могу успешно докладывать о наших достижениях. Но! На Алчевском меткомбинате наш центр является генпроектировщиком. Так вот, на этом комбинате почти ни одной нашей технологии внедрить не удалось. Там базисные инженеры — представители одной известной в мире компании, которую я не стану называть. Если в Украине так пойдет и дальше, то мы своими проектными силами будем обслуживать зарубежную науку.
Отраслевая наука, по моему убеждению, претерпела необратимую деструкцию. Давайте осознаем, что у нас сейчас нет людей, генерирующих новые идеи, новые знания, новые фундаментальные истины.
В чем же я вижу выход из сложившейся ситуации? Первое — отраслевой заказ. Это крошечное финансирование с общим объемом, если не ошибаюсь, 1 миллион 600 тысяч гривень. Мы из них 130 тысяч получили. Без этих 130 тысяч мы, как вы понимаете, проживем — мы самодостаточны, хотя создавать прорывные технологии нам сложно. Мое предложение: эти деньги надо выделять под конкретные задачи одной—двум организациям. Ну, подумайте, что можно сделать за 130 тысяч? Это мелочь, имитация работы, на этом не сделаешь прорыва. А за полтора миллиона можно.
Второе: финансирование задельных работ. Многие наши помещения выглядят не так красиво, как нам хотелось бы, но мы не размениваемся на такие мелочи и финансируем задельные работы, которые являются нашей интеллектуальной собственностью и потом переходят в основы проектно-конструкторских работ. Худо-бедно за эти годы нам удалось сформировать внушительный пакет крупных патентов, даже патентных групп.
Третье. Нам надо преодолеть в сознании тезис, который часто озвучивается с разных трибун: в Украине нет денег на научные исследования. Это полный абсурд. В прошлом году наш центр заплатил государству 26 миллионов гривень. Если бы оно, скажем, 20% от этой суммы под жесткие обязательства оставило нам, я был бы готов через год доложить о прорывной технологии, созданной на эти деньги. Более того, это стимулировало бы меня заплатить в следующем году 40 миллионов. Государственный бюджет не оскудел бы.
Еще одна увязка была бы оправданной, если бы государство стимулировало нас за создание рабочих мест. Мы их создаем, причем немало, но никак в этом не заинтересованы.
Есть и такое соображение. Харьковские предприятия от реализации наших проектов получили 160 миллионов гривень. Но это ничтожная часть того, что получили другие предприятия страны, которые вошли через нас в эти же проекты. Там — миллиарды гривень. Здесь труднее сформулировать механизм заинтересованности, но я считаю это направление поисков ресурсов для регионального развития также перспективным и важным.
Давайте осознаем, что государственного финансирования для отраслевой науки не будет, да, по большому счету, и не должно быть, давайте перестанем ностальгировать по временам, когда наши работники из года в год переписывали один и тот же отчет. Сегодня время не позволяет идти этим путем.
Сухой остаток
Совет СВНЦ принял ряд рекомендаций, адресованных Верховной Раде, Кабмину Украины, обладминистрациям Харьковской, Полтавской и Сумской областей, а также руководителям отраслевых научных организаций.
По мнению участников заседания, Верховной Раде следует внести изменения в законодательные акты в части освобождения научных учреждений от налога на добавленную стоимость, распределения средств, полученных от сдачи имущества в аренду, и упрощения арендных процедур.
Кабинету Министров рекомендовано улучшить условия пребывания научных работников в командировках; утвердить методику и цены на поисково-разведывательные работы; освободить научные учреждения от уплаты дивидендов в бюджет с обязательством направлять их на собственное развитие; переложить на Пенсионный фонд и госбюджет обязательства по выплате научных пенсий.
Облгосадминистрациям следует принять меры по инвентаризации научно-технического и кадрового потенциала региона и оптимизации их сети с точки зрения задач социально-экономического развития региона.
Руководителям научно-исследовательских и проектно-конструкторских организаций рекомендовано проанализировать в своих учреждениях состояние и уровень исследований, разработок, материально-технической базы и кадрового обеспечения, активизировать связи с профильными академическими институтами и высшими учебными заведениями, а также усилить инновационную направленность исследований и разработок.
