Исполнительный директор Федерации металлургов Украины Сергей Притоманов: «Спасение для всей отрасли — это подготовка к Евро-2012 и развитие внутреннего рынка»
«УТГ» продолжает публиковать цикл материалов, посвященных анализу причин сложившегося кризиса в металлургии и поиску стратегических путей выхода из ситуации. Стоил ли реально наш металл еще недавно запрашиваемых огромных денег? Чем государство может помочь металлургам и зачем собственникам основных ФПГ следует срочно, отбросив личные амбиции, сесть за стол переговоров? Почему украинская продукция не может завоевать Европу и проигрывает китайским конкурентам? На эти и другие вопросы в эксклюзивном интервью газете отвечает исполнительный директор Федерации металлургов Украины Сергей Притоманов.
— Сергей Алексеевич, как случилось, что буквально за несколько месяцев отечественная металлургия совершила прыжок от баснословных прибылей к практически «предынфарктному» состоянию?
— В конце прошлого года все прогнозы по росту цен на украинскую металлопродукцию не превышали 5—10% на протяжении всего 2008 года. Однако в Китае правительство ввело 70-процентную пошлину на экспорт металла, стимулируя приток дополнительной китайской продукции на собственный рынок в связи с ускорением темпов подготовки к Олимпиаде. Как результат — приток азиатского металла на внешние рынки резко замедлился. А это, в свою очередь, вызвало повышенный спрос на продукцию из других регионов. Включая Украину. Естественно, цены пошли стремительно вверх.
«До вступления в ВТО у нас были квоты на металлопродукцию. Но и в прошлом, и в этом году мы не в состоянии выполнять заявленные и согласованные с ЕС объемы. Это связано, в первую очередь, с фактором качества».
С моей точки зрения, такой ценовой рост был экономически не обоснованным. Такая же ситуация сложилась с начала года и с ценами на нефть. Но как бы там ни было, за полгода цены на металл подскочили практически в два раза. Это, естественно, привело к тому, что поставщики сырья, видя такую благоприятную ситуацию, начали пропорционально поднимать стоимость на ЖРС и уголь. И пока ценовые тренды на металлопродукцию покрывали издержки, металлурги особенно не протестовали. Резкий рост цен позволял предприятиям ГМК в течение первого полугодия стремительно увеличивать заработную плату.
Однако уже в июле конечный потребитель оказался неспособен приобретать металл по заявленным ценам и началось вынужденное их снижение. Накапливалась продукция в портах, меткомбинаты перестали отгружать металл. При этом цена на сырье осталась на максимальном уровне — по долгосрочным контрактам. Итогом стало то, что рентабельность производства металла не только упала, но и пошла в минус.
Внутренний украинский рынок помочь металлургам ничем не смог, поскольку оказался не готовым к ценам, ориентированным на высокую экспортную планку. Не говоря уже о дополнительных негативных тенденциях. Так, уменьшение ипотечного кредитования привело к резкому сокращению темпов строительства в Украине. А это ведь основная металлопотребляющая отрасль страны.
Визитка
Сергей Притоманов
Родился 22 августа 1955 года в Днепропетровске.
Образование: физический факультет Днепропетровского государственного университета
Карьера:
С 1980 г. — преподавание на кафедре физики Днепропетровского химико-технологического института.
1995—2000 гг. — замдиректора ОАО «Новомосковский трубный завод».
2000—2001 гг. — замдиректора ЗАО «Укргазкомплект», начальник финкомиссии ОАО «Днепропетровский трубный завод им. Ленина».
2001—2005 гг. — гендиректор ЗАО «РГВ-Метиз».
Июль 2006 г. — назначен исполнительным директором Федерации металлургов Украины.
В целом в августе даже оптимистически настроенным руководителям стало очевидно: резкий спад в металлургии неминуем. Следовательно, надо снижать отпускные цены на продукцию, при этом себестоимость оставалась высокая. Поэтому металлурги начали требовать от правительства поддержки.
— Каков реальный спад производства?
— Точных цифр у нас пока нет. Если же говорить о тенденциях, то суточное производство чугуна и стали в середине сентября сократилось до 65% от планового. И кризисные симптомы нарастают.
— Олимпиада-2008 закончилась. Это значит, что Китай не только перестал быть импортером металла, но и сразу же перешел в разряд мощнейших экспортеров. Какие новые масштабные проекты стоит ожидать, где бы вновь массово понадобилась украинская продукция?
— Самый основной и наиболее разумный стратегический подход — это значительно увеличить потребление металла внутри Украины. У нас есть уникальный гигантский проект — Евро-2012. Объемы строительства, которые необходимо выполнить в его рамках, приведут в ближайшие четыре года к увеличению внутреннего спроса. Хочется, чтобы именно украинские производители снабжали строительство всей инфраструктуры своим металлом, а не увеличивался китайский или российский импорт. И главное: если не будет внутреннего рынка, то внешние нас не спасут.
— Какие требования озвучивали металлурги на августовской встрече с премьером Юлией Тимошенко? Какие из них выполнены?
— Металлурги в первую очередь требовали «заморозить» на существующем уровне железнодорожные тарифы. А с августа Минтранс, считая, что в металлургии продолжается взлет, собирался вновь повысить тарифы на 23%. Хотя мы еще с прошлого года выступали против, доказывая, что повышения экономически не обоснованны. Тем не менее с февраля 2008-го и в дальнейшем Минтранс постоянно увеличивал тарифы на грузовые перевозки. Благодаря совещанию с премьером вопрос удалось решить. Новое августовское повышение тарифов не прошло согласования ни в Минэкономики, ни в Минфине. И его не будет. Кроме того, на 10% снижены тарифы на перевозку ЖРС и кокса, на 9% — флюсов. Однако с 1 октября опять запланировано повышение тарифов на 9,5%.
Второй острый вопрос: железная дорога практически не в состоянии обеспечить подвижным составом грузовые перевозки. Проблема давно известна. Речь идет о том, чтобы дать возможность металлургам приобретать свой вагонный парк. И финансово простимулировать, установив соответствующие скидки к тарифам. Минтранс согласился.
Шла речь и о снижении портовых ставок. Однако там ситуация сложнее. Поскольку дело касалось наполнения бюджета, то Минфин категорически возражал. И отмены осеннего повышения нам добиться не удалось.
Говорили о необходимости снижения целевой надбавки на газ, составляющей с лета 12%. Премьер-министр пообещала отменить надбавку на сентябрь. И выполнила. В общей сложности отмена надбавки на месяц сократит расходы примерно на 50 миллионов гривень по всему металлургическому комплексу. Сумма достаточно малая. Поэтому уже в середине сентября ставился вопрос о том, чтобы вообще снять надбавку до конца года. Однако начали возражать Минфин, «Нефтегаз». Насколько известно, решение пока не принято.
— Откровенно говоря, насколько эффективны все эти меры?
— Они не решат проблему глобально. Ведь основная доля себестоимости металла (около 80%) — это сырье и энергия. Повлиять на цену газа металлурги не в состоянии. Другое дело — стоимость сырья. Поэтому собственники должны сесть за стол переговоров и договориться о формировании цены на ЖРС и коксующийся уголь. Должна быть согласована определенная четкая формула ценообразования. Однако общего понимания в данном вопросе пока нет. Если какая-то метгруппа хочет продавать ЖРС втридорога, мотивируя долгосрочными контрактами, то никакое государство не заставит их снизить цену. Возможно, понимание придет, когда этот концентрат просто перестанут покупать в Украине.
В целом же ситуация, складывающаяся с поставками сырья для ММК им. Ильича, «Запорожстали», ИСД, просто ненормальная. Монополист диктует цену. Не хочешь покупать — импортируй (из Австралии, Бразилии). Но это же не так просто. В первую очередь, по транспортным причинам. Именно поэтому столь насущным стал вопрос строительства в Украине глубоководных портов.
Без консенсуса между крупнейшими украинскими ФПГ государственные скидки и отмены надбавок — как мертвому припарка.
— Мы с вами плавно перешли к угольной проблеме. С начала года Минуглепром повышает цену на коксующийся уголь. Металлурги же, хоть и испытывают дефицит, но платить больше для увеличения добычи топлива не хотят. Мол, пусть государство вкладывает свои средства. Какой выход из ситуации?
— Я считаю, что все цены должны формироваться на основе компромисса. Да, их можно ориентировать на мировые тенденции. Но надо обязательно учитывать внутренние факторы. В противном случае будет только расти импорт. Тем более, что уголь бразильский, российский и украинский разного качества. Следовательно, должна быть разработана формула цены, которая бы учитывала качественные показатели продукта.
Взять те же угольные аукционы. Идея хороша, но реализация хромает. Не может быть цена украинского угля среднего качества выше, чем импортного российского. Ведь тогда следуют заявления российских чиновников: дескать, мы не можем вам продавать дешевле, поскольку в Украине на аукционе цены выше. Однако при этом последний сентябрьский аукцион, где цена скакнула на 300 грн, не состоялся. Не было покупателей. Выводы, как говорится, делайте сами.
Желание чиновников подтянуть угольную отрасль можно только приветствовать. Но оно должно иметь под собой экономическое обоснование. Поэтому если цена на мировом рынке или у ближайшего соседа складывается, к примеру, 100 долларов с учетом перевозки и уплаты импортного НДС, то у нас оно не может стоить 150 долларов. Только потому, что так хочет чиновник.
— Хорошо. А как же тогда стимулировать увеличение добычи коксующегося угля в Украине?
— Она и так повышается. Но, в принципе, выход предлагался на совещании в Кабмине. Суть в том, что металлургические предприятия, не имеющие сырьевой базы (угля, ЖРС), готовы вкладывать большие деньги в шахты и карьеры. И сами добывать сырье. Решение заключалось в том, что Минпромполитики подготовит список шахт и месторождений, которые будут переданы таким компаниям без конкурса.
— Должно ли государство регулировать рынок ЖРС, бороться с существующим монополизмом?
—Любое государство вмешивается в ценообразование с помощью антимонопольного законодательства. У нас есть тот же Антимонопольный комитет. Другое дело, что он работает неэффективно и неоперативно.
То есть Кабмин не должен говорить: ты продай по такой цене, а ты купи по такой. Это пусть сами собственники садятся и договариваются. А государство должно цивилизованно контролировать общее состояние на рынке. Если продают ЖРС по ценам выше мировых, то вводятся штрафы.
— С другой стороны, звучат упреки от вертикально-интегрированных компаний: не нравятся наши цены — вкладывайте в собственные сырьевые месторождения. Тот же Криворожский горно-обогатительный комбинат…
— Ну, с этим комбинатом проблема чисто политическая. Плюс борьба ФПГ с достаточно одинаковым уровнем влияния. Открытый конкурс не объявляется. В результате вопрос «заморожен».
Есть также и просчет металлургов, долгое время не разрабатывающих близко расположенные перспективные месторождения.
— Не секрет, повышение конкурентоспособности металлопродукции — это уменьшение себестоимости ее производства. Насколько успешно продвигаются эти программы в Украине?
— Мы уже много лет говорим о том, что мартеновское производство стали осталось практически только в Украине. В Европе давно отказались, в России быстрыми темпами проходит модернизация.
Слава богу, сейчас активно технически перевооружаются Алчевский меткомбинат, комбинат Дзержинского, «Азовсталь». Тут все зависит от собственника, поскольку у каждого свое видение, куда вкладывать прибыль.
В целом же причин высокой себестоимости несколько. Во-первых, монополизированная сырьевая база. Ведь ЖРС-то продается уже по мировым ценам. Во-вторых, большое потребление энергии (нефти, газа). В-третьих, за последние годы происходит резкий рост заработной платы, колоссально опережающий продуктивность труда. К примеру, производительность в металлургии за последние пять лет выросла на 32,3%, а заработная плата — почти на 300%. То есть мы не можем уже говорить, что у нас дешевая рабочая сила. Между тем необходимо отметить: в себестоимости продукции фонд заработной платы составляет всего 5—7%. Что в очередной раз указывает на громадную роль сырьевой составляющей.
— Как вы считаете, нынешний кризис станет дополнительным толчком для ускорения переоснащения?
— Безусловно. Кризис всегда дает толчок к пересмотру приоритетов. К пониманию того, что без собственной сырьевой базы металлургические предприятия будут скуплены за бесценок. Именно поэтому «Запорожсталь», ММК им. Ильича выступали инициаторами встреч с правительством.
Понимаете, на каком-то этапе к собственникам приходит понимание: их заготовку никто брать не хочет. Поскольку появились более дешевые изготовители, которые с радостью и по более низкой цене ее продадут. Это современные предприятия и в Турции, и в Китае. У них пока еще сравнительно дешевая рабочая сила. Да, они вложили огромные деньги в модернизацию с помощью государства. А мы хорошо поэксплуатировали старое. Вот теперь надо догонять конкурентов.
— Сколько лет понадобится нашей металлургии для полной модернизации?
— Минимум десять лет.
— Минпромполитики подготовило проект об отмене НДС и пошлин на ввоз энергосберегающего оборудования для металлургов. Насколько это поможет отрасли?
— Правительство действует в рамках обращения металлургов, озвученного на августовской встрече. И проект Минпромполитики — одно из стратегических решений, которое способствует модернизации предприятий, увеличивает их оборотные средства. То есть, если я, как металлург и крупный налогоплательщик, хочу вложить свои деньги в переоснащение предприятия, то государство должно способствовать этому. И отменить пошлину. Пусть она и 10%, но при многомиллионной стоимости оборудования это огромные деньги. НДС также надо отменить или как можно скорее возвращать. Впрочем, против таких инноваций возражает Минфин, ведь пошлины и НДС наполняют бюджет.
«Если какая-то метгруппа хочет продавать ЖРС втридорога, мотивируя долгосрочными контрактами, то никакое государство не заставит их снизить цену. Возможно, понимание придет, когда этот концентрат просто перестанут покупать в Украине».
— А как ситуация с задержками возвращения экспортного НДС, чем громко возмущались металлурги?
— В этом году вопрос не стоит уже так остро, как в конце 2007-го. За прошедшие девять месяцев Кабмину удалось значительно снизить задолженность. Помогла и инициатива ГНАУ по введению электронной сдачи отчетности, что ускорило процесс проверки правомерности возмещения и самих денежных сумм.
Приведу такой красноречивый факт. В июле ГНАУ вместе с УСПП, Конфедерацией работодателей и ФМУ проводили заседание рабочей группы, посвященное актуальным вопросам невозврата НДС. Предполагалось, что топ-менеджмент металлургических предприятий расскажет руководителям ГНАУ о текущих проблемах. Однако никто так и не приехал. Намекая: мол, все более или менее гладко.
— В последнее время металлурги активно, но во многом пока безуспешно, лоббируют строительство глубоководных портов. Какая в этом направлении должна быть поддержка государства?
— Начнем с того, что без участия государства невозможно построить порт. И радует, что понимание такой необходимости в Кабмине уже есть.
Ведь без таких портов не только у металлургов не будет развития, но и у всех экспортирующих отраслей Украины. Да, без частных инвестиций не обойтись. Но старт должно дать именно государство, ведь речь идет о землеотводах, экологии и других проблемах, которые без его помощи решить невозможно.
— Если говорить о транспортных проблемах, то какая схема предпочтительнее для Украины: у каждого металлургического холдинга должен быть собственный вагонный парк или «Укрзалізниця» просто увеличивает количество подвижного состава?
— Однозначного ответа нет. С одной стороны, «Укрзализныця» должна обеспечивать тягой (тепловозами, электровозами). Свой парк вагонов у нее был, есть и будет. С другой — имея огромные мощности по производству (ЖРС, угля, металла), собственник просто вынужден приобретать себе вагоны. Роль государства состоит в том, чтобы организовать нормальную логистику и взаимодействие частных и госструктур.
К примеру, сейчас можно увидеть частные вагоны, забитые под завязку в одну сторону, а назад — совершенно пустые. Но это же неправильно и экономически невыгодно. Причина — неспособность к организации. Ведь тому же собственнику только плюс, если его незанятые вагоны перевозят чужую продукцию. Да еще за неплохие деньги.
Единственное, чего нельзя допускать на наших железных дорогах, — появления частной тяги. Тут уже на кону вопрос безопасности движения.
В принципе, собственники готовы расширять вагонный парк. А вагоны, как вы понимаете, с каждым годом стоят все дороже. Вот и ожидают металлурги льготы за перевозки в своих вагонах.
— Эксперты прогнозируют снижение объемов закупок на рынках Ближнего Востока и Китая. Какие у нас перспективы на других — в ЕС, России?
— Относительно России прогнозировать что-то сложно. Общее впечатление: на российском рынке объемы наших продаж будут только снижаться. Первое: там значительно более быстрыми темпами идет модернизация металлургического производства. Второе: стоит учитывать и политический аспект, который может привести к дополнительным квотам и ограничениям. Хотя такой огромный рынок для нас просто клад.
С Европой ситуация понятнее. Если до вступления в ВТО у нас были квоты на металлопродукцию, то теперь их нет. Но проблема в несколько иной плоскости. И в прошлом, и этом году мы не в состоянии выполнять заявленные и согласованные с ЕС объемы.
Это связано, в первую очередь, с фактором качества. Ведь ЕС предъявляет жесткие требования к металлу. Поэтому нам было проще экспортировать в Юго-Восточную Азию, на Ближний Восток, выходить на рынки Африки, где берут практически все.
— Давайте поговорим конкретнее о качестве. В чем проблема?
— Рассмотрим на примере труб. Я в свое время работал на Новомосковском трубном заводе и лично наблюдал, как происходило ужесточение требований к трубам. И выполнить их без кардинальной модернизации трубных станов было практически невозможно.
Так, мы выпускали шестиметровые трубы. Сваривали — и получали двенадцатиметровые. Европа стала отказываться от сварных труб. Только цельные. Потом начали вводиться дополнительные требования к овальности труб. Или качеству шва, коего внутри трубы просто не должно быть. Однако это очень дорогостоящая операция, которую большинство предприятий в то время не делали. Требовалось повышать качество термообработки. Потом отдельные требования по изоляции. Так, для нефте- и газопроводов — в три слоя. В результате экспорт в Европу постепенно сходил на нет. Требовалась модернизация, а зачем ее делать, если можно продавать сирийцам, арабам? Им-то все равно, есть внутри заусеница или нет. Похожие проблемы и с нашими полуфабрикатами и прокатом.
— Кстати, а почему на Ближнем Востоке еще активно берут нашу заготовку, если Европа отказалась?
— Потому что любое грязное производство из ЕС стараются убирать. А на Ближнем Востоке над подобными проблемами пока не особо задумываются.
— Какие риски несет для металлургов уже состоявшееся вступление в ВТО?
— Считаю, что ничего принципиально нового не будет. Мы давно торговали по мировым ценам. Вряд ли стоит опасаться угроз со стороны импорта. В отличие от пищевой и текстильной промышленности. Почему? К примеру, основной экспортер металла в Украину — это Россия. У нас с ними в рамках свободной торговли и так не было никаких пошлин.
Возможно, в какие-то сегменты (оцинкованный лист, рулон, который у нас производит только завод Ильича) придут китайцы. А мариупольцы просто прекратят его производить, поскольку у них качество ниже. Но есть другой плюс — дешевле. Иными словами, все зависит от вкуса потребителя. Если необходимо просто и с минимальными затратами сделать крышу в сарае, то выберут более дешевую украинскую продукцию, если покрыть металлочерепицей коттедж — возьмут более дорогой российский или китайский лист. Но экспансии китайской арматуры, швеллера или балки ожидать не стоит.
— Осенью должна начать работу совместная группа Госгорпромнадзора и представителей работодателей. Что стало причиной ее появления, в чем суть взаимодействия?
— Соглашение о сотрудничестве с Госгорпромнадзором подписано в конце мая. И только недавно мы согласовали все детали.
Предыстория такова. Мы обратились к предприятиям с вопросом: с какими государственными органами у них возникают наибольшие проблемы и что бы они хотели изменить в действующем законодательстве? И половина ответов касалась Госгорпромнадзора. Поэтому на рабочей группе мы хотели найти некий компромисс, снять существующие трения.
Надо отметить, что Госгорпромнадзор и лично его глава Сергей Сторчак — это первые представители государственных структур, которые откликнулись на проблемы металлургов. И активно проявили интерес к поиску точек соприкосновения.
Также недавно был подписан меморандум о сотрудничестве с Минэкономики и Минпромполитики.
— Какие первоочередные законодательные акты ожидают металлурги от Верховной Рады?
— В первую очередь мы хотели бы видеть закон о национальной комиссии по регулированию транспорта. Мы уже два года пишем письма и везде пытаемся доказать ее необходимость. Если есть комиссия по регулированию связи, то такая же, согласно антимонопольному законодательству, должна быть и по транспорту. Где стороны — и государство, и работодатели — должны проводить дискуссию, обсуждать ценообразование по транспортным тарифам.
Как образуются тарифы сейчас — глубокая тайна. И Минтранс категорически отказывается раскрывать их структуру, методику формирования. К примеру, пояснить, до каких пор пассажирские перевозки будут субсидироваться за счет грузовых.
Минэкономики услышало наши призывы и весной разработало законопроект о создании такой комиссии. Однако Минтранс по-прежнему против.
Второй закон — о государственном и частном партнерстве. Этот документ нужен не только металлургам, но и всей стране. Без его принятия сложно организовать подготовку к Евро-2012. Потому что, наконец, должны быть определены правила игры между государством и частным инвестором. Чтобы не было историй, подобных той, что произошла с центром «Троицкий» возле столичного стадиона «Олимпийский».
Нужны правила игры и в металлургии. Если мы хотим вкладывать деньги в разработку недр, строительство новых комбинатов, то инвестор должен иметь четкие гарантии, что завтра у него не отберут все путем отмены какого-то постановления Кабмина.
