Решающий момент
«В атомной энергетике Украины наступил решающий момент. Мы должны показать, сможем ли реализовать задачи, поставленные Новой стратегией энергетики Украины до 2030 года. Ведь к 2030-му необходимо не только построить 20 новых атомных энергоблоков, но и обеспечить соответствующую научную и промышленную базу», — так очертил главные цели отрасли вице-президент НАЭК «Энергоатом» Владимир Бронников на годовом собрании Украинского ядерного общества 8 апреля в Киеве.
В ближайшие дни Украина определится с выбором реактора для будущих АЭС, а также назовет объем необходимых средств для реализации программы развития атомной энергетики, — говорит В. Бронников. — Утвержденная правительством ровно два года назад Новая стратегия энергетики Украины до 2030 года предполагает удвоить мощности атомных электростанций и довести установленный потенциал до 29,5 гигаватта. Но как решить эту задачу — в документе не сказано. Понятно одно: Украина должна как минимум сохранить долю АЭС в электроэнергетическом балансе страны на нынешнем уровне — сегодня станции производят примерно половину всей электроэнергии. Между тем корифеи отрасли уже не верят, что при нынешнем состоянии атомной энергетики атомщикам под силу выполнить поставленные задачи. На базе действующей стратегии Минтопэнерго второй год разрабатывает программу развития отрасли, однако каких-либо внятных предложений пока не поступила. И если в советские времена развитие отрасли подобного масштаба осуществлялось за счет средств из государственной казны, то теперь за развитие атомно-энергетического комплекса вынужден будет заплатить потребитель — и частный, и промышленный. Ныне решением ресурсных проблем занимаются Минтопэнерго совместно с СНБО.
Между тем эксперты отрасли считают, что не количество денег станет определяющим моментом в развитии атомно-энергетического комплекса, а наличие строительных организаций и квалифицированных специалистов, способных осилить стройку подобного масштаба. За годы независимости практически растерян имеющийся опыт и кадры. Зато специалистов из Украины теперь высоко ценят в странах с бурно развивающейся атомной энергетикой. В настоящее время наиболее динамично атомная энергетика развивается в Китае (здесь строится 6 энергоблоков), Индии (5 блоков), России (3 блока). Новые энергоблоки строятся также в США, Канаде, Японии, Иране, Финляндии и других странах. О своих намерениях развивать атомную энергетику заявили еще ряд стран, среди которых Польша, Белоруссия и даже Вьетнам. В общей сложности будет построено порядка 60 блоков. Еще 160 проектов — в процессе разработки. Поставкой ядерных реакторов в эти страны занимаются единицы компаний — мировые лидеры реакторного строения.
Справка
По данным МАГАТЭ, в начале 2007 года в мире действовали 439 ядерных энергоблоков общей мощностью 367,77 гигаватта. Еще 29 энергоблоков в 11 странах находятся в различной стадии строительства. Сегодня на атомных электростанциях вырабатывается 16% мировой электроэнергии. При этом 57% всей «ядерной» электроэнергии приходится на США (103 энергоблока), Францию (59 энергоблоков) и Японию (54 энергоблока). Развитие ядерной энергетики в странах Центральной и Восточной Европы осуществлялось по проектам институтов Советского Союза — там советскими специалистами было построено 30 энергоблоков суммарной мощностью 14,6 млн кВт.
Собственный ядерный реактор?
К 2030-му на большинстве украинских энергоблоков завершится не только проектный, но и продленный на 10—15 лет срок эксплуатации. Украина намерена строить новые энергоблоки мощностью от 1000 до 1500 МВт (пока что мощность одного энергоблока не превышает 1000 МВт). Действующие в Украине атомные энергоблоки построены по советским проектам, а главные научные учреждения остались в России. В Украине сохранились два ядерных центра. Это Институт ядерных исследований и Харьковский физико-технический институт. Однако пока здесь ведутся лишь научно-исследовательские работы, а для промышленной эксплуатации придется выбирать среди зарубежных производителей.
В разработке реакторов будущего поколения участвуют такие страны, как Россия, США, Франция, Германия, Япония и Канада. К ним активно присоединяются Китай, Индия и другие восточные страны. Ведущие страны объединили свои усилия в реализации нескольких международных проектов по разработке реакторов будущего. Украина тоже участвует в одном из них, реализацию которого координирует МАГАТЭ (проект INPRO).
К 2030 г. в мире начнут внедрять реакторы 4-го поколения, которые пока далеки от реализации. Ученые называют эти реакторы революционными, так как в них принципиально невозможно возникновение самопроизвольной цепной ядерной реакции (из-за дефицита нейтронов). Дефицит нейтронов в таких реакторах ученые предлагают покрывать за счет внешнего впрыскивания, к примеру, с помощью лазерной установки. Тот, кто первым воплотит в жизнь теоретические наработки, заложит основы для развития атомной энергетики будущего.
Пока же мировые лидеры сконцентрировали свои усилия на разработке проекта реактора 3-го поколения, базирующегося на усовершенствованном водо-водяном реакторе ВВЭР (европейский аналог PWR). Этот реактор будет более мощным — порядка 1500 МВт. Новые разработки реактора 3-го поколения отличаются от своего предшественника улучшенными характеристиками ядерной безопасности, более длительным сроком эксплуатации. Вероятность тяжелой аварии в них максимально минимизирована. В ближайшей перспективе (до 2020 г.) Украина будет строить энергоблоки на базе реакторов 3-го поколения, и лишь затем перейдет к 4-му. Высокий уровень надежности реактора 3-го поколения достигнут за счет усовершенствования системы обеспечения работы реактора, а также системы безопасности. Предусмотрен принцип резервирования: при выходе из строя одной системы тут же будет включена резервная система. Реакторы 3-го поколения гораздо экономичнее, чем ныне действующие.
Мировой лидер по созданию реакторов 3-го поколения — американская компания Westinghouse. Эксперты считают, что с небольшим отставанием за американцами идут европейцы и россияне. Хотя российский реактор ВВЭР-1500 имеет больше шансов быть внедренным в Украине, так как он почти в 2 раза дешевле, чем американский или европейский аналог. «Нам предстоит сделать выбор — далее закупать реакторные установки в России или же выходить на открытый рынок, где представлены мировые лидеры — европейские, американские, японские, корейские. Нам следует сделать такой выбор, который под силу нашей промышленности и возможностям нашей экономики. А еще — чтобы была возможность достаточно быстро адаптироваться к новым проектам нашей науке и инженерии», — считает В.Бронников. По его мнению, «строительство необходимо начинать на Хмельницкой АЭС — там следует завершить начатые в советские времена 3-й и 4-й энергоблоки. Там есть незавершенные сооружения, куда можно «вписать» только новые российские проекты, что позволит как минимум 50 лет эксплуатировать реакторные установки. Но чтобы начать эти работы, мы должны еще раз пересмотреть свою нормативно-правовую базу, а это громадный комплекс работ».
Украинские атомщики склоняются к налаживанию собственного производства ядерных реакторов по российской технологии, так как большинство мировых производителей уже завалены заказами. С этой целью проведен технический аудит нескольких украинских заводов, в результате специалисты пришли к выводу, что можно задействовать несколько машиностроительных заводов в Краматорске, а также харьковский «Турбоатом». Запуск производства реакторов должен сопровождаться собственной научной базой, чтобы не зависеть от иностранных институтов, так как это вопрос безопасности страны. Соответствующие предложения уже поданы в Кабинет Министров. Пока же отсутствие собственной научной базы «Энергоатом» компенсирует наличием множества программ сотрудничества с российскими научными центрами.
Еще более остро стоит проблема продления ресурса ныне действующих реакторов. К 2010-му году закончится проектный срок эксплуатации первого энергоблока Ровенской АЭС, а затем — и других энергоблоков. Придется или выводить ядерные энергоблоки из эксплуатации или же продлевать ресурс лет на 10—15, но для этого нужны огромные средства. Средства в соответствующий фонд «Энергоатом» намерен копить за счет тарифа, но пока там пусто. К тому же под вопросом и дальнейшая судьба отечественных научно-исследовательских работ, так как в 2015 году исчерпывается ресурс единственного в Украине исследовательского реактора в Институте ядерных исследований. И если правительство не сможет найти средств для приобретения нового, дальнейшее развитие украинской атомной науки будет обречено.
О перспективах приобретения нового исследовательского реактора рассказывает директор Института ядерных исследований Иван Вишневский:
— Новый исследовательский реактор планируется построить возле Славутича. Это будет многофункциональный реактор мощностью 20—30 МВт с потоком нейтронов в 4 раза выше по сравнению с реактором, работающим в нашем институте. Аналог такого реактора есть в Австралии. Однако приобретение ядерного объекта — очень сложная процедура, вплоть до принятия соответствующего закона в парламенте. Сейчас мы этим занимаемся.
На исследовательском реакторе мы делаем много полезных вещей: производим радиологические фармпрепараты, легируем кремний, исследуем материалы (сплавы) для атомных станций. Сегодня институт работает над проблемой продления ресурса атомных энергоблоков. Мы единственная в Украине организация, которая может точно сказать, в каком состоянии корпус работающего реактора. Наша экспертиза– окончательная, мы делаем заключение, можно ли дальше эксплуатировать реактор.
Сейчас совместно с министерством энергетики США мы реализуем проект по переводу нашего реактора на низкообогащенный уран. Пока же наш реактор работает на высокообогащенном уране — 235 (90%). Но это опасно, так как из топливных ТВЭЛов с высокообогащенным ураном можно сделать взрывное устройство. Поэтому американцы и россияне проявили инициативу — исследовательские реакторы такого типа перевести на низкообогащенный уран (20%). Согласно действующим контрактам первая партия низкообогащенного урана прибудет в Украину осенью 2008 года, а остальное топливо — в 2009-м. Реактор с новым топливом будет работать до 2015 года, а за это время мы спланируем новый реактор.
Решается также проблема вывоза отработанного ядерного топлива, скопившегося возле реактора (в Киеве. — Прим. авт.). Это небезопасно, так как может быть использовано как сырье для атомной бомбы. Американцы финансируют эту программу, и в следующем году Киев очистят от ядерных отходов.
Контракт «Энергоатома» на покупку ядерного топлива у американской Westinghouse комментирует независимый эксперт Георгий Копчинский, один из основателей Украинского ядерного общества:
— Контракт с Westinghouse подписан очень давно, а сейчас переходят на коммерческую основу. Но я считаю, что в каждом реакторе должно находиться свое родное топливо. Диверсификация поставок — вопрос очень важный, но начинать надо не с топлива, а с ядерных установок. Очень затягивается объявление тендера на выбор (нового или ненового) реактора для наших будущих энергоблоков, хотя это очень важный вопрос.
Можно приобретать и американские энергоблоки, и европейские, и корейские, и японско-американские, и прочие — их на рынке достаточно много. Надо уходить от зависимости от одного поставщика с точки зрения поставок не ядерного топлива, а ядерной установки в целом. Почему я так считаю? Потому что всегда есть проблемы, связанные с появлением инородного топлива в реакторной установке, спроектированной для другого топлива. Опыт Темелинской АЭС в Чехии (построенной по советскому проекту. — Прим. авт.), куда поначалу топливо поставляла компания Westinghouse, показал однозначно, что этот путь сопряжен с определенным риском. И Чехия опять решила перейти на поставки российского топлива. Это вопрос непростой и требующий тщательного анализа, но не под соусом каких-то политических соображений, а в первую очередь в контексте безопасности и надежности работы ядерных энергоблоков.
Вацлав Ганус, президент Ядерного общества Чехии:
— В Украине как большой негатив приводят в пример сотрудничество Темелинской АЭС с американской Westinghouse…
— Проблема в том, что с Westinghouse, контракт подписан в 1993 году, когда у самой компании были проблемы с ее топливом, а Темелинская АЭС введена в эксплуатацию в 2002-м. Поэтому сейчас эти проблемы устранены, мы постепенно меняем старое топливо на новые топливные кассеты Westinghouse — контракт действует до 2010 года. Сейчас на первом темелинском блоке уже две трети загрузки — это новые кассеты, и с ними нет никаких проблем. К 2009-му на станции будет полностью заменено все старое топливо на новое, а после 2010-го станция снова станет покупать топливо у российского ТВЭЛа. Уже подписан контракт на 10 лет.
Контракт «Энергоатома» с Westinghouse комментирует вице-президент НАЭК «Энергоатом» Владимир Бронников:
— Контракт с Westinghouse обозначен многими «если». Если у вас, господа из Westinghouse, появится надежное топливо, если проверка этого топлива покажет, что оно держит и физические характеристики, и прочностные, и ценовые, тогда мы будем развиваться с вами. Поэтому в контракте все это предусмотрено. Мы не сказали им: делайте что хотите, а мы все равно поставим ваше топливо в наш реактор. И это нормальная позиция. Если будут интересные предложения от другой компании, мы готовы подписать контракт. Российский ТВЭЛ хорошо понимает нашу позицию, поэтому его профессионалы особенно не комментируют подписанный нами контракт. Активно комментируют только политики, и все это происходит на фоне сложных отношений с Россией. Профессионалы понимают, что ТВЭЛ, как и Westinghouse, должен быть заинтересован в поставках в Украину топлива, цена и качество которого были бы более привлекательными, чем у Westinghouse. А еще ТВЭЛ должен показывать надежность поставок, чтобы Украина не осталась без топлива. Для уменьшения рисков Украина решила создать годовой запас топлива на складах.
Контракт «Энергоатома» с Westinghouse и перспективы завершения РАЭС комментирует мэр Кузнецовска Владимир Коровкин:
— Я считаю, что чем больше спектр для выбора, тем это полезнее для нас. В настоящее время идет много разговоров, какое топливо лучше. Нужно посмотреть, как ведет себя американское топливо в эксплуатационных условиях, тем более, что по российскому топливу для блоков-миллионников у нас были определенные замечания. Правда, со временем их исключили, но тем не менее надо посмотреть, все познается в сравнении. Сейчас нужно просто наработать длительное время, а затем посмотреть, сколько же будет стоить топливо Westinghouse. Заманить обещаниями — очень легко, но что покажет жизнь, это совершенно другое.
— Каковы перспективы завершения блоков на РАЭС?
— Ровенская АЭС была спроектирована в 6-блочном исполнении, а в настоящее время там работают 4 блока. Пятый блок начали строить в конце 80-х годов, но мы со слезами на глазах засыпали котлован. А в 2004 году при пуске 4-го блока с участием тогдашнего премьера Януковича мы открывали строительство 5-го блока. Но финансирования не было, начались всевозможные неурядицы. И в Новой стратегии развития энергетики Украины до 2030 года я тоже, к сожалению, не увидел блока номер 5, и понятно почему. Наш энергетический регион предназначался для снабжения не западных областей Украины. Хмельницкая и Ровенская станции должны были работать на Запад, на Альбертише уже шла бы раздача энергии по странам бывшего СЭВ. Сейчас, правда, строится линия 750 кВ на Макарив в Киевской области, чтобы выдавать электроэнергию с РАЭС. Пока же у нас ограничена мощность выдачи, потому что пропускная способность линии не соответствует мощности этих двух станций. На Хмельницкой всего 2 блока работают, у нас 4, вместе — это 6 мощных блоков, поэтому и сложилась такая ситуация.
— В 2010 году первый энергоблок РАЭС должен быть выведен из эксплуатации. Готова ли станция к продлению его ресурса, если атомный тариф почти в 3 раза ниже, чем для тепловой энергетики?
— Проводится очень большой объем работ, но остается еще больше проблем. Требуется много усилий со стороны станционных работников, научных институтов. Уже заключены договоры с Чехией и Россией, ведется активная работа, но ее нужно усиливать. Есть вопросы, но они решаемы.
Финансируются работы пока за счет тарифа и собственных средств «Энергоатома». Правда, в тариф не внесены еще многие стоимостные показатели, которые следует учесть — это расходы на захоронение ОЯТ. Надо что-то делать с радиоактивными отходами. Это довольно большие затраты на самом деле, но они не учтены в тарифе.
Мы растрачиваем самое ценное — кадровый потенциал строителей и монтажников. Чтобы построить энергоблок, нужны люди, которые совершенно четко представляют себе цикл строительно-монтажных работ. Сейчас нет ни одной строительно-монтажной организации, которая справилась бы с таким размахом. Мы уже растеряли строительно-монтажный кадровый состав.
