С чего начиналась эпоха

14 марта исполняется полстолетия со дня разработки первой в Европе машины с адресным языком программирования ЭВМ «КИЕВ».

В недостроенном здании вычислительного центра еще продолжаются ремонтные работы, вместо крыши — клеенка, на головы энтузиастов-киевлян то и дело капает дождь. Но даже такие экстремальные условия специалистам не помеха. На дворе 1956 год, и они уже 2 года трудятся над созданием нового компьютера под названием «Киев». Инженерам не терпится поскорее собрать вторую украинскую вычислительную машину. О деньгах тут никто не думает, ведь это своеобразное соревнование. Коллектив хочет утереть нос московским коллегам, разработать более совершенную машину. Каждый шкаф компьютера отлаживают отдельно, потом всю конструкцию соединяют огромными жгутами проводов. Махина еще та — занимает целый зал. Шесть тысяч лампочек компьютера «вылетают» одна за другой: то из-за смены напряжения, то просто заканчивается срок их работы. За каждой деталью тоже нужен глаз да глаз, ведь любая может выйти из строя в самый неподходящий момент. Люди трудятся круглосуточно, в три смены, работу нельзя прерывать — такова особенность технологического процесса.

Всего в проекте занято около 20 специалистов. ЭВМ «Киев» разрабатывает практически тот же коллектив, что и первый советский компьютер — «МЭСМ». На завершающем этапе руководство проектом переходит к будущему легендарному академику Виктору Глушкову. В то время он только перебрался в столицу Украины из Свердловска. Всемирно известный математик сделал выбор в пользу кибернетики — конструирования электронно-вычислительных машин. Это он первый в СССР рискнет использовать компьютер (тот же «Киев») не только для решения математических задач, но и для управления промышленным объектом на расстоянии. До этого опыта, правда, еще несколько лет.

А пока ЭВМ «Киев» практически как маленького ребенка учат определять геометрические фигуры. Для этого к машине впервые в Европе подключили специальное устройство, которое позволяло вводить изображения с бумажного носителя или фотопленки в компьютер и выводить его из ЭВМ. Кроме того, если машина определяла, что перед ней квадрат, то название фигуры она могла напечатать на бумаге. Привычные для нас мониторы компьютеров еще не изобретены, до этого события как минимум двадцать лет. Идут лишь первые опыты по созданию искусственного интеллекта.

Пионеры отечественного компьютеростроения вспоминают, что с помощью «Киева» довольно быстро решались разного рода задачи вычислительного характера, возникающие на тот момент. Ученым стало проще рассчитывать, например, прочность материалов, устойчивость электролиний. Для этого не нужно было держать в памяти десятки арифметических действий. Сама память компьютера была значительно больше, чем первого «МЭСМ», и позволяла проводить не 100 операций в секунду, а 8—10 тысяч. ЭВМ «Киев» стала первой в Европе машиной с адресным языком программирования.

В конце 50-х годов с помощью «Киева» провели доселе невиданный эксперимент (опередили украинских ученых только американцы). Компьютер применили в промышленности. Более того, Виктор Глушков доказал, что с помощью ЭВМ можно управлять объектами на расстоянии. В качестве полигона для эксперимента ученые выбрали цех по выплавке бессемеровской стали в Днепродзержинске. Сидя в Киеве, в пятистах километрах от производства, специалисты определяли содержание углеродов в чане с плавящимся металлом.

Процесс выглядел примерно так: с помощью рамки — цифрового регистрационного устройства — ученые снимали показание с датчиков, которые в свою очередь находились в чане со сталью, потом цифровой сигнал передавали в Киев по телеграфным проводам. Из столицы Украины ученые уже могли командовать: готова ли сталь, содержит ли нужное количество углеродов и можно ли переворачивать емкость с металлом. Раньше готовность металла к «повалке» рабочий определял по наитию, зачерпывал кочергой сталь и нес ее в лабораторию. Там уже и принимали решение. То есть впустую пропадало драгоценное время. Теперь же благодаря компьютеру можно было, как минимум, сделать несколько дополнительных «повалок» стали за день.

Как вспоминают участники новаторского эксперимента, автора идеи Виктора Глушкова после этого удачного опыта буквально носили на руках и дали премию в размере месячного оклада. А вот для тех, кто непосредственно вычислял опыт и продолжал эксперимент, это время запомнилось как ежесекундная нервотрепка: то сама машина отказывалась работать, то датчики, то передача по телеграфу не получалась. Одним словом, это было сплошное мучение, а не управление!

«…ЭВМ «Киев» сыграла значительную роль в развитии работ центра, — писал в своих воспоминаниях В.М. Глушков, — хотя и не пошла в серийное производство. Институт впервые вышел с этой машиной на всесоюзный рынок, второй экземпляр машины был куплен Международным институтом атомных исследований в Дубне».

После окончания срока эксплуатации машину, скорее всего, просто разобрали на части. От нее до наших дней не сохранилось ни одной детали, лишь инструкция и фотографии.

В серийное же производство попало лишь следующее детище академика Глушкова — ЭВМ «Днепр». Она стала настоящим долгожителем, ее выпускали на протяжении десяти лет, в то время как обычный срок жизни одной модели ЭВМ редко превышал 5—6 лет. После этой машины украинские кибернетики под руководством Глушкова разрабатывали и другие модели — ЭВМ серии «МИР», «Украина». Несмотря на очевидные успехи, для продвижения своих идей отечественные ученые нередко должны были преодолевать немыслимые препятствия. Партийные функционеры все еще воспринимали компьютерную науку довольно настороженно.

Сам Глушков продолжал ездить по стране, посещал сотни предприятий. Его идея — как можно шире применить кибернетику на благо народного хозяйства, заменить методы ручного управления на более современные. В семидесятых годах он выдвигает, еще одну революционную идею — объединить все компьютеры СССР с помощью «общегосударственной автоматической системы». Академик предлагал установить ЭВМ на каждом большом заводе, в каждом большом городе, информацию от каждого из компьютеров передавать в Москву и там ее оперативно обрабатывать. Но этот грандиозный проект, из которого со временем мог развиться советский интернет, Кремль принял в штыки. Советскому интернету не суждено было появиться ни во времена Хрущева, ни в эпоху Брежнева.

«У нас нет документов, которые подтверждают, что американские спецслужбы за отцом внимательно следил, но, убрав такого человека, в общем можно было решить многие проблемы, остановить развитие науки и промышленности в этой области». Ольга Китова, дочь академика Глушкова.

По другую сторону океана за Глушковым пристально следят. Американцы не раз пытались переманить академика, маня баснословными гонорарами. Но от предложений флагмана американского компьютеростроения Эй Би Эм ученый отказывается. Лишь перед самой смертью, рассказывает дочь академика Ольга Китова, отец сознался семье, что иностранные спецслужбы не раз пытались его уничтожить физически. Впервые это произошло в Канаде. Ученый возвращался с конференции самолетом. Лайнер уже начал набирать высоту, когда внезапно свернул назад. Как выяснилось, кто-то насыпал песок в турбину самолета. Второе покушение случилось уже на Балканах. Навстречу машине, в которой ехал Глушков, из-за угла выехал грузовик. Лишь чудом водитель успел вывернуть руль…

Разработчик первых советских компьютеров Виктор Глушков на тот момент был руководителем крупнейшего в СССР института по разработке ЭВМ.

Именно тогда, благодаря ему в советской науке удалось максимально сократить разрыв, который существовал в области вычислительной техники между США и СССР. Причем если бы набранные темпы удалось сохранить, отечественные специалисты могли в своих разработках существенно обогнать американцев.